Свет гаснет

— Привет, — непринужденно сказал он, когда Перегрин подошел к нему. — Уже прозвенел звонок.

— Где Криспин?

Криспин стоял в толпе у книжного киоска. Он рылся в карманах. Перегрин в сопровождении Робина пробрался к нему.

— Мне не хватает 20 пенсов, — сказал Криспин.

Он сжимал в руках книгу «Макбет на протяжении четырех столетий».

Перегрин достал банкноту в пять фунтов.

— За книгу, — сказал он, и они вернулись в ложу. Антракт закончился, свет в зале погас, и занавес вновь поднялся.

Банко — одинокий и полный подозрений. Макбет расспрашивает его. Он уезжает? Верхом? Он должен вернуться на праздник. Флинс едет с ним? Да. Ответ «да» на все вопросы. На лице Макбета ужасная улыбка, губы растянуты. «Прощай».

Сейтона сразу же посылают за убийцами. Он приводит их, стоит в дверях и слышит, как Макбет обхаживает убийц. Макбет ведет себя непринужденно, словно получая удовольствие от происходящего. Они похожи на него. Он ласков с ними. Сделка заключена, они уходят.

Теперь его находит леди Макбет: он полон странных намеков и страха. Звучит страстная мольба к ночи, и он уводит ее. Сцена меняется. Сейтон присоединяется к убийцам, Банко убивают.

Пир. Сейтон говорит Макбету, что Флинс сбежал. Среди гостей появляется окровавленный призрак Банко. И теперь напряжение в пьесе начинает нарастать, все идет к назначенному концу. После ведьм, призраков, двусмысленных обещаний, убийства жены и ребенка Макдуфа, появляется леди Макбет, говорящая во сне странным, кошмарным металлическим голосом. После долгого перерыва снова Макбет. Он деградировал и съежился. Он мечется в лихорадочном безумии и безнадежно вглядывается в будущее. Это предсмертная агония чудовища. Пожалуйста, пусть Макдуф найдет его и положит агонии конец.

Макдуф его нашел.

— Стой, адский пес!

Теперь поединок. Прыжки, взмахи и удары мечей; Макбет загнан в угол, Макдуф поднимает меч, и оба исчезают из вида. Крик. Тишина. Затем издалека слышится приближающийся барабанный бой и звук фанфар. На верхней площадке появляются Малькольм и его лорды. Остальные солдаты маршем входят на нижний уровень сцены и поднимаются по лестнице со старым Сивардом, которому сообщают о смерти сына.

Макдуф спускается вниз в сопровождении Сейтона. Сейтон несет свой клейдеамор, а на нем — сочащуюся кровью голову Макбета. Он поворачивает ее к заднику, лицом к Малькольму и солдатам. Макдуф еще не взглянул на нее. Он восклицает:

— Проклятого тирана голова вот здесь, смотри. Да здравствует Шотландии король!

Кровь капает на смотрящее вверх лицо Сейтона.

Будучи профессиональными актерами, все с потрясенными лицами трясущимися губами отвечают:

— Да здравствует Шотландии король!

Занавес падает.

II

— Криспин, — сказал Перегрин, — вам придется поехать домой на такси. Вот деньги. Позаботься о Робине, ладно? Ты знаешь, что случилось?

— Кажется… какой-то несчастный случай?

— Да. С Макбетом. Мне придется остаться здесь. Смотри, вон свободное такси, лови его.

Криспин сорвался с места и побежал к такси с поднятой рукой. Такси подъехало ближе.

— Садись, Роб, — сказал Перегрин.

— Я думал, мы пойдем за кулисы, — сказал Робин.

— Произошел несчастный случай. В следующий раз.

Он дал адрес водителю, деньги Криспину, и дети уехали. Кто-то тронул его за руку. Он обернулся и увидел Аллейна.

— Мне, наверное, лучше зайти? — спросил тот.

— Вы! Да. Вы все видели?

— Видел.

На аллее у театра собралась целая толпа.

— Боже, — сказал Перегрин. — Чертова публика.

— Я постараюсь справиться, — сказал Аллейн.

Он был очень высокого роста. У служебного входа стоял деревянный ящик. Он пробрался к нему и встал на него лицом к толпе.

— Внимание, пожалуйста, — сказал он, и все тут же послушались.

— То, что вы проявляете любопытство, — это естественно. Но вы ничего не узнаете и будете сильно мешать, если останетесь здесь. Никто из важных лиц не покинет театр через эту дверь. Пожалуйста, ведите себя разумно и расходитесь.

Он ждал.

— Да кто он вообще такой? — спросил стоящий рядом с Перегрином мужчина.

— Старший суперинтендант Аллейн, — сказал Перегрин. Лучше делайте то, что он говорит.

Послышался всеобщий ропот. Чей-то голос сказал:

— Ладно, пошли. Что толку.

Люди стали расходиться.

Вахтер открыл дверь на длину цепочки, выглянул на улицу и увидел Перегрина.

— Слава богу, — сказал он. — Погодите, сэр.

Он снял цепочку и открыл дверь пошире. Перегрин сказал:

— Все в порядке. Это старший суперинтендант Аллейн.

И они оба вошли в театр.

Стояла тишина. Сцена была освещена, на ней возвышались маскирующие конструкции, между которыми виднелся проход под лестницей перед дверью в комнату Дункана. В дальнем конце этого прохода в ярком свете лежал накрытый тканью предмет. Под ним растекалась темно-красная лужа.

Они обошли декорации, из-за кулис появился режиссер-постановщик.

— Перри! Слава богу, — сказал он.

— Я был в зале. Как и суперинтендант Аллейн. Боб Мастерс, наш режиссер-постановщик. Мистер Аллейн.

— Вы позвонили в полицию? — спросил Аллейн.