Свет и Тень (СИ)

С тех пор, как они впервые расстались, он совершенно иначе на неё взглянул. Она вдруг стала ему неизмеримо дорога, и с тех пор он был рад видеть её всегда, везде, всякой... Она никогда не заявляла на него своих прав, и, наверное, поэтому так хотелось, чтобы заявила. Его дар она усиливала, как свеча усиливает дар путника. С ней он был сильнее и увереннее в себе стократно: может быть, потому, что она неугасимо верила в него. Она до последней щепки вызывала трепет его сердца. Она, не скрывая, обожала его, даже став взрослой, жесткой и циничной (надо думать, у него же и научившись), все равно — обожала, даже если кричала, что ненавидит. С ней было всегда легко и хорошо, во всём. Наверное, это и есть любовь — та, о которой он так мало, скупо и редко ей говорил. А ведь это было единственное, чего она от него действительно хотела.

Вернуть бы все назад...

Но это вообще детский лепет.

Положив покойную на землю, он ещё долго смотрел в её глаза. Их нужно было закрыть, а он никак не мог этого сделать. Это означало, что больше он эти глаза не увидит. И хотя всегда предпочитал принять неизбежное сразу, без колебаний, сейчас не мог. Просто сидел и смотрел в ее мертвые глаза. В голове роились мысли: одна “прекраснее” другой.

Как сообщить детям о смерти их матери, если ему самому уложить такое в голове невозможно? Да у него язык не повернётся! Кто теперь будет его лучшим другом, его напарником, его “свечой” и одновременно путницей? А самое главное — как он сам теперь будет жить? И зачем? Зачем?..

Без неё продолжать этот путь совершенно не хочется.

Может быть, взять её на руки, отнести в пещеру, самому лечь рядом и подождать? За два-три дня либо замёрзнет насмерть, либо от пустоты в голове с ума сойдёт. Но лучше так, чем жить без неё.

По хмурому, обветренному лицу видуна катились слёзы. Он их не вытирал и, казалось, не замечал. Почему-то плакать сейчас было не стыдно. Он даже вопросом таким «стыдно или нет?» сейчас не задавался. Вся его немереная гордость, амбиции, достоинство, всё, чем он закрывался всю жизнь от внешнего мира, вдруг в один миг перестало существовать, рассыпавшись в прах.

Сколько он отдал бы за её жизнь? Всё.

Но этого от него никто не требует, потому что её вернуть нельзя.

Ерунда какая-то. Словно маленький мальчик просит у жизни прощения и обещает так больше не делать. Однако здесь всё по-взрослому. Или же жизнь и Хольга прощали, а он не исправился.

Что ж, раз так, здесь его больше ничто не держит. Он поступит, как решил, уйдет в пещеру вместе с ней, чтоб уже больше никогда оттуда не выйти. И пусть Хольга не повенчала их, так хоть Саший вместе приберет. Не в жизни, так в смерти они будут вместе, назначенные друг другу судьбой, столько раз от неё сбегавшие и наконец навеки неразлучные...

Небо успело потемнеть. Луна и звёзды ярко засияли в вышине. И после оглушительной тишины, вотсарившейся в сумерках, раздалась первая трель соловья.

Она любила соловьёв, как и всё живое в этом жестоком, неправильном мире. Она была оплотом добра, единственным чудом, в которое он верил.

Но почему же тогда Хольга не позволила ей жить?

И тогда он зарыдал. Беззвучно, горько, судорожно. Впервые за много лет. Уткнулся лицом ей в грудь и зарыдал. Его сила, дар, умение — всё сейчас было бесполезно. А это неожиданно помогло...

Лучину спустя, полностью опустошённый, он лежал рядом с ней на прелой прошлогодней листве и смотрел в небеса на яркие весенние звезды. Соловьи надрывались на все голоса. На душе было так же гадко, как и прежде. Но умирать он уже передумал.

Сейчас возьмёт себя в руки, поднимется, подберет её мертвое тело и сядет в седло. Ее нужно похоронить, но не здесь же! Нужно выбрать красивую полянку у реки, вырыть могилку и предать покойную земле. Где она обретёт вечный покой, будет знать только он: ведь она была только его. Он оставит ей её оружие, как и полагается, когда провожаешь на небесные дороги воина. А себе возьмет на память её украшение — ту непонятную штучку, которой она прикрепляла друг к другу свои косы. В память о ней, он будет делать так же, даже если кому-то это и покажется странным.

Сейчас... Ещё немного. Нет сил подняться. Но надо, потому что в этом мире ещё есть те, кто любит его и ждёт, и их нельзя разочаровать. Да и она не похвалила бы за намерение умереть, и труды её на земле стали бы тогда напрасны.

И поэтому ему придётся жить дальше.

====== Часть I Глава 1 ======

— Нет, Альк, я с тобой не поеду, — упрямо твердила Рыска, глядя на свои руки, лежащие на столе. От волнения ей захотелось есть, и им пришлось зайти в столичную кормильню. По дороге планы слегка изменились, и Альк решил, что целесообразнее будет посетить родных, которые в данный момент находятся в столице, точнее, ему очень захотелось это сделать.

Однако Рыска его стремления не поддержала. Уперлась и все утро твердила лишь одно:

— Я не поеду!

— Но почему? — уже бесился Альк. — Сожрут тебя там, что ли?

— Не сожрут, — ответила Рыска. — Но всё равно — не поеду.