Свет и тьма

Эльфийская разведка на территории тёмных обнаружила пару документов, доказывающих, что пару лет назад орки пошли на хитрость, желая на шахматной доске, именуемой “Резервация”, склонить чашу весов по владению и добыче магических кристаллов в свою сторону. Они совершили обряд призывания героев из другого мира. Но что-то у них там пошло не так: то ли время неправильно выбрали, то ли допустили ошибку в ритуале, – но герои пришли совсем не такими, как они ожидали. Их было четверо. Один умер сразу, при появлении в этом мире, материализовавшись прямиком в одном из растущих окрест деревьев. Вот, натурально, когда он тут появился прямо на месте деревца, то оно прошло сквозь него, сделав в его туловище огромную дырищу, несовместимую с жизнью. Троим другим дали кристаллы-источники в руки и повелели наколдовать что-нибудь. Пыхтели они, напрягались минут пятнадцать, но так ничего и не вымучили. Тогда им дали на выбор каждому оружие и попросили показать, что они умеют с ним. И тут всё оказалось совсем не радужно. Призванные герои оказались бездарями… По крайней мере в том, что от них хотели: в плане искусства убивать. Надо сказать, что в найденных эльфийскими разведчиками документах было сказано, что вызывать героев можно только при стечении определённых факторов, которые складываются воедино довольно-таки не часто, где-то раз в три-пять лет. И раса[18], вызывавшая уже ранее героев, не могла совершить повторного вызова, пока хоть один из призванных героев был ещё жив… Тогда совет вождей орков постановил избавиться от этой обузы: убить бесполезных героев.

Но и здесь орки оплошали. Когда орки-стражники бросились исполнять пожелания своих вождей, то в момент опасности для жизни несостоявшихся героев в одном из них проснулся дар… Тёмный дар, без сомнения. Что ещё можно было ожидать от призванных орками на помощь орфийцам, называемых тёмными? Да-да, один из них, то ли в шутку, то ли ради приличия оказался, как и Катан, бесцветным магом, который, когда просили – колдовать не мог, так как был ещё пуст, но ведь герои подержали в руках источники какое-то время. Он поднял мёртвых, призвал нежить. Это оказался крайне редкий вид магии – некромантия! Восставшие из земли мертвецы спутали все карты оркам, и некромант смог скрыться от зеленокожих.

– А вот сейчас эльфы призвали нас, – закончила Каминари.

– То есть эльфы нас тоже запросто могут убить, когда сочтут ненужными?

– Что ты! Эльфы на стороне добра и справедливости!

– Что-то я пока в этом не очень уверен…

– Но в светлых элькийцах-то ты не сомневаешься, или тебе больше по душе “плохиши”? Тогда мы можем примкнуть к ним, – подмигнула Катану Каминари.

– Н-н-е-е-т… Я всегда хотел бороться с несправедливостью и ненавидел зло. Но… Тауриэль сказала…

– Кто здесь из нас маленькая глупая девочка, а кто умудрённый жизнью, всего добился сам?

– Думаю, светлым, действительно, нужна помощь. Тёмные несут смерть, несчастья и разрушение. Поэтому, я с радостью помогу Элькии.

– Отличненько. – Каминари щёлкнула пальцами и крикнула. – Госпожа Миримэ, войдите!

Дверь в комнату открылась, и внутрь вошла та самая эльфиечка из копья Тауриэль, с которой Катан сегодня уже имел удовольствие пообщаться тут, в корчме.

– Вот теперь проверяй его, сейчас он не пустой. – Каминари встала с кровати и отошла в сторону. – Надеюсь, я доказала свою полезность?

Эльфийка Миримэ спокойно вошла в комнату. Следом за ней, тоже из её копья, – бородатый рыжеволосый карлик и двое солдат с арбалетами просочились в комнату без приглашения.

* * *

Результатом последующей проверки Миримэ осталась довольна, хоть и выглядела уставшей. А вот Катана во время проверки просто-напросто вырубило.

Очнулся Катан через пару-тройку минут, как от глубокого, затяжного сна. Сознание медленно возвращалось. Все было как в тумане. Он лежал на кровати на спине, а над ним что-то нависало. Нет, кто-то склонился над ним. Зрение постепенно восстанавливалось. Над ним лопатой нависала рыжая ухоженная борода. Обладателем сей бороды был недавно вошедший в комнату карлик. Заметив, что Катан открыл глаза, и его взгляд прояснился, карлик скороговоркой выдал:

– О, дароф, братан! Очухался что ль? Ха! Если чё: не гном я! И не карлито! А то и в морду могу съездить, хоть я и не из обидчивых. Просто росту приземистого. Звать Олаф Сигурдссон. Для друзей – просто Сиги. Погоняло “Тайд[19]”. Сечёшь, братэло?

– Сиги, да не пугай ты новенького своим дикарским сленгом! – вмешалась в пространный монолог Каминари. – Сиги у нас тоже из призванных. Магических способностей нет, зато он виртуоз в обращении с оружием, величайший мастер.

– Предпочитаю топоры, – заулыбался похвале карлик, сверкая парой золотых зубов. – И, это, сказал же, что я “Сиги” – для друзей, а ты – всего лишь чуть более чем бесполезная пацанка.

– Обижаешь! – возмутилась Каминари и даже надула губки. – Я вон вам какого мага нашла! Да и, вообще, магию на расстоянии чувствую…

– Магию-фигагию. Сама бы чё лучше умела! А этого нашла лишь из-за тяги к его телу.

– Какой ещё “тяги к телу”? – насторожился Катан.