Свет и Тьма

Пока он говорил, я заняла предложенное место, сложила ладони на коленях и потупила взгляд. Ни дать ни взять – идеальная лейва. Только мысли истошно метались, пытаясь сообразить, к чему клонит ректор.

А тот с улыбкой продолжал смотреть на меня.

– Ох, ты ведь не знаешь, что за Круги такие, – покачал он головой. – Но про Ковен конечно же тар Дрохевайн уже говорил?

Я кивнула.

– Так вот, в Ковен входят сильнейшие маги Арбадона. Высшие, как их называют. Их всего двадцать и делятся они на три круга. В Первый входит сам Хорген Афалеон – глава Ковена. Он же маг Света. А так же в Первом круге есть маг Земли, причем, как ты понимаешь, сильнейший маг Земли в Арбадоне. Он, конечно, давно женат, но на последнем аукционе присутствовал его сын, Эльвгрен Лианар. Очень перспективный молодой человек. Вот, взгляни.

Делианарис пододвинул ко мне небольшую кожаную папку. Я машинально развернула ее.

Внутри оказался портрет парня, на вид лет двадцати. Ничего так, красивый, как все маги, улыбчивый. Улыбка, кстати, показалась мне искренней.

Но не больше.

Зато стало ясно, куда клонит ректор.

– А это кто? – пискнула я, заметив еще один портрет в папке.

Оба были сделаны на плотной глянцевой бумаге и по точности изображения подозрительно напоминали фотографии.

– Это Шедаран Инбрах, маг Второго круга. Он тоже был на аукционе и планирует обзавестись женой в ближайшее время. О таком муже можно только мечтать. Я мог бы составить тебе протекцию…

Голос Делианариса приобрел вкрадчивые нотки.

Ну все понятно, хочет меня подкупить. Осталось узнать, зачем.

– Но ведь я слабая лейва? – затрепетала ресничками. – А дор Инбрах сильный маг…

– Поверь, если он в тебя влюбится, ему будет плевать на твой уровень.

– А так разве бывает?

– Бывает еще и не так, – самодовольно усмехнулся Делианарис. – Ну что, кого из них хочешь в мужья?

Я пожевала губу, делая вид, что разглядываю портреты и сомневаюсь.

Но меня и правда очень смутили слова ректора. А как же аукцион? Да и с чего бы сильному магу влюбляться в какую-то лейву? Тем более что внешность у меня сейчас очень непримечательная.

Был в этом какой-то подвох.

– Ну? – поторопил ректор. – Выбрала?

– Этот красивее, – я ткнула пальцем в портрет Эльвгрена. – Но дор Инбрах выглядит мужественнее.

– Ох уж эти женщины, – преувеличенно сладко улыбнулся Делианарис. – Никогда не могут определиться с первого раза. Ну хорошо, я устрою тебе встречу с обоими. Пообщаешься, посмотришь, кто тебе больше понравится…

Я с готовностью закивала. Потом на всякий случай спросила:

– А у кого из них денег больше?

Ректор расхохотался:

– Я знал, что не ошибся в тебе! Мы точно договоримся.

Пришлось растянуть губы в глупой улыбке.

А внутри натянулась струна, и каждый нерв, каждая жила словно замерли в ожидании. Вот оно. Сейчас я узнаю, ради чего весь этот спектакль…

– Я помогу тебе, а ты мне, – Делианарис протянул руку и захлопнул папку.

Причем так, что моя ладонь осталась внутри. А свою он положил сверху и пристально посмотрел мне в глаза.

Виски немного сдавило.

Уже отработанным методом я вытолкнула наверх клубок из невнятных мыслей. Восторг, смущение, жадность и любопытство. А еще метания недалекой девицы между двумя красавцами-магами, которых она видит первый раз в жизни. Но уже готова сцапать обоих.

– Для вас, что угодно, господин ректор, – заверила с жаром.

– Я даже не сомневался. Расскажи-ка мне, о чем вы мысленно говорили с Мирайей сегодня за завтраком? И что она показала тебе на уроке медитации?

Вопрос прозвучал внезапно. Пришлось приложить усилия, чтобы не вздрогнуть и не измениться в лице.

А давление стало сильнее.

Захотелось зажмуриться, подождать, пока успокоится пульс, и тогда уже думать над ответом. Но времени не было. Делианарис мне его не оставил. А потому я сделала единственное, что могла. Вытаращилась на него, изображая высшую стадию изумления, и округлила рот.

– А она умеет мысленно говорить? – взвизгнула потрясенно.

– Ты не знала?

Рука Делианариса потяжелела, брови нахмурились.

– Ничего себе! – добавила я восхищения и обиды. – Вот зараза, мы же подруги!

К давлению в висках присоединились острые иголочки.

Ректор явно пытался пробиться под поверхностный слой мыслей, прочитать подсознание. Но и там его ждал сюрприз. Мирлея сделала щит многослойным, идеально воссоздавав все слои сознания и подсознания. А значит, я была в безопасности.

– Хм… – Делианарис сузил глаза. – Подними вуаль.

Это был приказ, причем подкрепленный ментально.

Решил проверить меня?

Я послушно откинула вуаль на затылок и открыла лицо.

– Встань, – прозвучал новый приказ.

Тут же вскочила и вытянулась в струну, выпятив грудь.

Ректор тоже поднялся. С озабоченным видом обошел вокруг меня, остановился напротив и приказал:

– Расстегни пуговицы на груди. Медленно!

Стоило больших усилий сохранить улыбку и не дать ей превратиться в оскал.

С остекленевшим взглядом я начала расстегивать пуговки. Благо, их было много, начиная от воротника-стойки и заканчивая поясом. А под платьем находилась плотная сорочка.