Свет юности. Ранняя лирика и пьесы (СИ)

                   

1Я снова в той глуши, где с юных лет
       Грустил и радовался жизни,
Рос, чувством постигая путь моей отчизны,
       Неведомо, в душе своей, поэт.
Грустил? О чем? О небе голубом
За синей цепью гор… В сиянье золотом
Россия беспредельно простиралась,
И мысль моя понять ее старалась.
Река, бесшумно ширясь, льется без конца.
Вода — как свежий вырез старого свинца…
Грустил — так значит, я умел любить.
Грустил — так значит, я хотел полнее жить.
                     2Под небом голубым амурская лагуна.
Песок хрустальный, слой воды — тепло и юно!
         Волной изваянные волны
Хрустального песка, по ним блуждают челны
Улиток. Мир уютный, как будто для детей!
        Вода пронизана отрезками лучей,
Как стайки рыб серебряным стремленьем.
        И снова вспоминаю с упоеньем…
Как было все чудесно: воду пил, как лоси,
И заплывал в сиянье, беспредельность плеса.
        И неподвижно лежа на спине,
Я плыл, я плыл, река меня несла, несла,
И белая громада туч в небесной вышине
        Меня влекла, влекла…
                     3    Высок утес. Сижу в лучах закатных.
    Внизу Амур. Закат — разлитый кадмий.
    Меж нами города и небосклоны,
    И люди, судьбы — сотни, миллионы…
    В них столько мыслей и мечты.
О, как бы я хотел со всеми быть на «ты»
И говорить легко и просто, как с тобой,
Всем передать закат лилово-золотой,
Как грусть мою, и думать, и смеяться!
     Всем, всем желаю в жизни счастья.
Мигают маяки — навстречу им огни.
     Сейчас, как никогда сильней
И голос Революции, и путь моей страны
Звучат, как реквием, звучат, как гимн, во мне.

2-17 ноября 1964 года.

Лето

Плывет ли где под ветками серебряный карась,
Стоят ли золотые сосны, шелушась,
Струится ли вода, и галька там на дне —
Все это в сизой дымке, как во сне.
В осоке сом зелено-синий и икринки.
Что амфоры, таинственны кувшинки.

2 февраля 1965 года.

* * *

Восходят голубые небосклоны…
И реки, и леса, и города…
Сквозь этот мир, то белый, то зеленый,
Уходят вереницей провода.

Уходят вдоль шоссе, то близко, то вдали,

Но чаще по лесам, где просеки прошли.

Я слушаю, как небо, провода —

В них музыка лесов, мои года.

Ребенком я хотел пройти с конца в конец,

Но кто-то мне сказал: конца им нет.

А просека, как пасека, гудела.

Цветам раздолье, пчелам много дела.
Мне на руку садились мирые шмели.
И, кажется, я видел самый край Земли.

3 февраля 1965 года.

Гимнастка

В высоком зале гулко слово…
В начале зябко и свежо.
И раз толчок, полет и снова
Бег с упоением — прыжок!

На стойке стоп и разом сальто,

И шаг в шпагат, и все опять…
Не надо спрашивать о счастье.
И ей не нужно отвечать.

А небо в тучах голубело.

Ложились окна на ковер,
То все темнело, то светлело —
Рояль, фигурка, чистый взор!

22 марта 1965 года.

Весна идет