Свет, который мы потеряли

Ты обнял ее, посмотрел на меня, видно было, что тебе хочется и меня обнять. Но ты передумал, опустил голову и быстро пошел прочь. Я плотно застегнула наши с Виолеттой куртки, надела ей капюшон. День выдался хмурый, но я поискала в сумочке солнечные очки. Не хотелось, чтобы кто-нибудь увидел мои слезы. Как и тебе не хотелось, чтобы твои слезы увидела я.

Глава 56

В то лето мы с Дарреном отправились на свадьбу Гэвина, впервые нарядившись так, как давно уже не наряжались. Мы не виделись с ним с рождения Виолетты, а с его невестой я вообще была не знакома.

Когда я зашла в гостиную в синем платье с глубоким вырезом, Даррен даже присвистнул.

– Знойная женщина!

– Ладно, пошли уже, красавчик, – улыбнулась я.

Надо было явиться пораньше, поскольку Даррену на свадьбе выпала почетная роль шафера. Гэвин весело приветствовал нас, едва мы вошли.

– Теперь у меня есть своя бумажная куколка, – засмеялся он.

Я не вспоминала об этом много лет, но в первый день знакомства он назвал меня бумажной куколкой Даррена.

– А что это вообще значит? – спросила я.

– Да не важно, – отмахнулся Даррен и повернулся к Гэвину. – И что я должен делать, дружок?

Они уединились, а я направилась к кучке жен и подружек остальных шаферов, окруживших поднос с бокалами шампанского. Все было очень продумано. Узнаю Гэвина.

Позже, в разгар праздника, я оказалась рядом с Гэвином у барной стойки. Мы оба уже успели порядком захмелеть. Как, впрочем, и все остальные.

– Нет, ты мне скажи, – начала я, – что такое бумажная куколка?

Он засмеялся:

– Если скажу, Даррен меня убьет… но… в общем, тем летом он составил контрольный список, по пунктам, какой должна быть идеальная подруга. И ты подошла по всем параметрам. Брюнетка. Хорошо образована, закончила заведение из Лиги плюща. Живешь в Бруклине. Рост между пятью футами, двумя дюймами и пятью и пятью. Выросла на Восточном побережье. Хорошая фигура. Не помню, что там было еще, и ладно… и главное, у тебя в основном бумажная работа, вот мы и прозвали тебя…

– Бумажной куколкой, – закончила я.

– Точно!

Он чокнулся со мной. В его бокале плескался «Джонни Уокер», в моем – водка с мартини. Отпил.

Да, уж что-что, а списки Даррен составлять мастер, тут удивляться не стоило. Но почему-то любовь его ко мне вдруг показалась какой-то… мелковатой, что ли, раз он так обстоятельно все высчитывал. Моя личность свелась к списку абстрактных атрибутов, и сознавать это было неприятно.

К нам подошел Даррен.

– Говорят, у меня была бумажная работа, – сказала я ему. – И слава богу, ростом не подкачала, ни на дюйм выше, чем требуется, иначе признали бы негодной.

– Не знаешь, что искать, – не найдешь, чего хочешь, – засмеялся он. Немецкий ликер на травах, который он пил с шаферами, подействовал – обычная сдержанность Даррена испарилась. Говорить он стал громче. – Да, признаюсь, в то лето я всюду искал тебя.

– Или другую, которая подошла бы по параметрам. – Я тоже утратила способность держать себя в руках.

– Прекрати! Мне нужна была именно ты, – сказал он, обнимая меня за талию и притягивая к себе. – А этот список… он лишь помогал мне сосредоточиться на достойных женщинах.

– Достойных? – повторила я.

– Перестань, – сказал он, опрокидывая еще порцию, протянутую Гэвином. – Пошли лучше потанцуем.

Я послушно поплелась за ним, и как только мы принялись отплясывать твист – а плясали мы отвратительно, – как неожиданно расхохотались, и все мысли про чертов контрольный список испарились. Но в последнее время я много размышляла об этом. Если бы я тогда составила подобный список, не думаю, что Даррен в него бы вписался. Да и ты тоже! И если бы Даррен сделал его сейчас, вряд ли я стала бы его бумажной куколкой.

Глава 57

Я как-то читала, что в Нью-Йорке люди относятся к своим дням рождения гораздо серьезнее, чем где бы то ни было в мире. Точных данных у меня нет, я не могу сослаться на источники, и если бы кто-нибудь на работе сделал подобное заявление, я непременно попросила бы предоставить доказательства, но мне хватило единичного случая, чтобы не оспаривать это утверждение.

На мое тридцатилетие Даррен решил нас – меня, Кейт и Джулию – побаловать: спа-день в «Блиссе», а для нас двоих заказал недельную поездку в Австралию.

– У тебя же в списке есть этот пункт! – сказал он.

Слава богу, хоть на этот раз он сначала посоветовался со мной. Кстати, о наших списках обязательных дел: мы с ним успешно исполняли их пункт за пунктом. Пять месяцев назад на холостяцкой вечеринке в Майами он даже прокатился на сигвее и вычеркнул из своего списка пункт номер один.

– А как же Виолетта? – спросила я.

Ей уже было почти два с половиной годика; раньше на длинные выходные мы оставляли ее с моими или Даррена родителями, но надолго и дальше Калифорнии никогда не уезжали.

– Пусть от нас немного отдохнет, – сказал он.

Виолетта сидела на полу рядом с Энни и рисовала цветными карандашами. Она обожала это занятие, могла часами что-то черкать на бумаге. Нисколько не преувеличиваю.

– Эй, Ви! – сказал он.

– Эй, папа! – отозвалась она.