Свет между нами

– Боже, прости меня, прости, – глаза Ноя бесцельно блуждали по стоянке. – Не думал, что будет так тяжело. Я столько времени вел себя со всеми как полный засранец, что, похоже, такое поведение стало у меня «настройкой по умолчанию». Я просто не выдержу всеобщего радостного ликования по поводу «улучшений», «принятия» и…

Я прижала его ладонь к своим губам.

– Ты будешь среди любящих людей, которые скучали по тебе. Конечно, без «ахов» и «охов» не обойдется.

Ной нехотя кивнул.

– Пообещай, что сбежишь со мной, если я попрошу тебя об этом. Одному мне далеко не уйти.

Я со смехом поцеловала его, и, видимо, он успокоился.

В итоге Ной сел сзади, а я спереди. По пути Люсьен описывал окрестности. Мы ехали по усаженным деревьями улицам, вдоль которых тянулись огромные дома.

Вживую я никогда не видела ничего подобного. Некоторые едва просматривались за высокими стенами заборов или скрывались в самом конце длинных улиц. Люсьен оживленно комментировал все вокруг не только ради Ноя, но и ради меня, как гостя и новичка в Коннектикуте.

Он припарковал машину на круговой дорожке возле белого трехэтажного особняка с мансардными окнами. Дом, обрамленный деревьями с трех сторон, словно выступал из своего собственного миниатюрного леса. Перед ним, отрезая его от дороги, расстилался пышный газон, слишком зеленый, чтобы быть натуральным.

Я уставилась на него в окно машины.

– Это твой дом?

Люсьен похлопал меня по руке.

– Внутри тебя ждет радушный прием, моя дорогая. Не сомневайся.

Кивнув, я вышла из машины, жалея, что не надела нечто более подобающего, нежели мое будничное платье с сандалиями. «Тиару, к примеру, или меховой шарф с лисьей головой», – посмеялась я сама над собой.

Мужчины катили чемоданы, свободной рукой Ной держал мою ладонь. Его лицо было напряженным, и я решила, что из нас двоих кто-то должен перестать нервничать и взять себя в руки. И несомненно, это должна быть я. Мне просто не по себе, а Ноя терзают сожаления и тоска. Я чмокнула его в щеку.

– Я здесь ради тебя.

Черты его лица смягчились, взгляд скользнул ко мне.

– И только благодаря тебе я переживу эти выходные.

Люсьен провел нас по вымощенной камнем дорожке и открыл одну из двух кованых стеклянных дверей. Я последовала за ним, Ной – за мной. Мы вошли в фойе с белыми стенами и паркетом карамельного цвета.

У основания винтовой лестницы напряженно застыли мистер и миссис Лейк. Видимо, они решили встретить сына здесь, а не на крыльце, чтобы не показать своего нетерпения. Оба были седоволосы и одеты так, словно только что вернулись с клубного бранча. Что, кстати, вполне возможно. Они сильно волновались, но пытались скрыть это за манерами, которые моя мама называет «хорошим воспитанием».

Виктория Лейк сжимала в пальцах висевший на шее золотой кулон, а Грейсон Лейк покачивался на пятках, держа руки в карманах. Как только их сын пересек порог, в глазах миссис Лейк блеснули слезы, и она направилась к нему – медленно, словно бредя в воде.

– Ной, – сказала она. – Мне хотелось бы тебя обнять.

– Хорошо, мам, – хрипло отозвался он и отпустил мою руку.

Я отступила, и миссис Лейк осторожно обняла сына за шею. Когда же он обнял ее в ответ – сначала нерешительно, а потом крепко, – у нее вырвался звук, от которого и у меня заслезились глаза.

– Ты замечательно выглядишь, – произнесла миссис Лейк, отстранившись от Ноя на расстояние вытянутой руки. – Правда, он выглядит здоровым и сильным? Грейсон?

Мистер Лейк пошел к нам.

– Сын.

Ной, видимо, знал, чего от него ждут, и вытянул руку вперед.

– Привет, пап.

Мистер Лейк притянул Ноя к себе и тоже обнял, что удивило их обоих. Растроганная, я вцепилась в руку Люсьена. Похожие эмоции у меня вызывали популярные в интернете видеоролики, в которых чувствительной леди говорили, что она скоро станет бабушкой, или военнослужащий радовал свою мать внезапным приездом. Такие мгновения всегда трогали меня за душу, в сейчас подобное происходило прямо на моих глазах и отзывалось в сердце в миллион раз сильнее. Когда с любимым человеком случается что-то чудесное, это неизменно вызывает безумную радость.

Миссис Лейк повернулась ко мне.

– А ты, должно быть, Шарлотта, – она обвила меня руками, заключая в облако дорогой ткани и парфюма. Ее объятия были теплыми и радушными. – Я очень рада познакомиться с тобой. Мы обязательно посидим с тобой и поболтаем, только ты и я.

Миссис Лейк произносила слова неспешно и отстраненно, но ее глаза говорили больше любых слов. Ей, конечно же, хотелось поговорить со мной о сыне, но она не могла сказать этого вслух, не смутив его.

Ее муж оказался менее сдержан.

– Отличная работа, мисс Конрой, – пожал он мне руку.

– Пап, – покачал головой Ной.

– Ты же здесь, разве нет? – Грейсон Лейк улыбнулся мне сверху вниз. Он был так же высок, как сын. Они все были такими. Люсьен, и тот возвышался надо мной. Мистер Лейк коснулся моей руки. – Кое-кто заслуживает похвалы.

– О нет, я не… – я пробормотала что-то невнятное даже для самой себя, щеки пылали.

Мне на помощь с непринужденной легкостью пришла миссис Лейк: