Свет на пути. В синем небе нет следов

Исан забыт — заслуженно, потому что он был больше занят общественным мнением, а подлинный мастер не заботится о том, что говорят люди. Он здесь не для того, чтобы с кем-то соглашаться; он здесь для того, чтобы провозглашать свою истину. Неважно, соглашаются с ним, или нет. Но вот в чем сложность: Исан понимал смирение очень неправильно. Его смирение стало компромиссом, его смирение обратилось в страх; если бы это было иначе, совершенно ясно, что он с самого начала должен был сказать Кёдзану: «О чем ты говоришь? Будды, которые превращаются в пыль? Только будды не превращаются в пыль! Они превращаются в высшее космическое сознание».

Но, поскольку он ничего не возразил, Кёдзан спросил его: «Как насчет тебя?»

Будучи скромным,он не мог сказать: «Я тоже будда». Именно здесь Кёдзан пытался направить его: «Действительно ли ты смиренный, или нет». Но смирение не означает компромисс с ложью, оно не должно соглашаться с абсурдными гипотезами. Смирение не означает дружбу с ложью. Смирение — не овца; оно должно быть львом. Но, поскольку он пытался создать школу, отличную от Ма Цзы, он попал в трудное положение: он не мог кричать, он не мог ударить ученика, он не мог делать все то, что обычно делали мастера со времен Будды. Он хотел создать нечто новое и оригинальное, но не имел для этого способностей.

Он был простым,скромным человеком — но не очень смелым. А смирение требует большей смелости, чем что-либо другое; чтобы быть ничем, нужно больше мужества,чем для того,чтобы быть чем-то. Когда его спросили: «Как насчет тебя?», он должен был сказать: «Я будда — и ни один будда не помогает вращаться колесу жизни и смерти, ни один будда не превращается в пыль. И то, что ты делаешь, совершенно абсурдно: только потому, что я — не Ма Цзы, я пытаюсь создать новую школу, и ты прекрасно знаешь, что я не буду кричать и бить тебя... это не значит, что ты можешь задавать нелепые вопросы. По крайней мере, я могу сказать тебе — без крика, тихо, спокойно и любовно: +Не будь глупым!+» Но он не смог даже этого.

Кёдзан показал на бутылку с водой и сказал:

- Пожалуйста, влезь в нее.

Вот об этом я и говорю: не соглашайтесь с глупостью, иначе у вас не будет выхода. Теперь он согласился,что будды превращаются в пыль,он согласился,что будды поворачивают колесо жизни и смерти — и Кёдзан уводит его еще дальше. Он говорит: «А теперь, пожалуйста, влезь в эту бутылку. Ты — будда».

На что Исан ответил:

~ Все будды благодаря своим оккультным силам находятся в горлышке этой бутылки.

Полная ерунда! Все будды выбрали бутылку в доме Исана и собрались в горлышке этой бутылки, чтобы Исан не мог попасть в нее, потому что она закрыта. Стоит вам принять одну нелепость, и этому не будет конца; вам придется согласиться с еще большей нелепостью. Вы будете запутываться все больше и больше.

И что делают там все эти будды? — поворачивают великое колесо закона, — в бутылке! Даже я стукнул бы его как следует, а я — не насильственный человек. Он говорит: «Они поворачивают колесо закона. Ты видишь,как они делают это?

Тогда Кёдзан сказал:

-Так поворачивают его все будды. Как будешь поворачивать его ты?

Исан заметил: «Это нельзя сделать, если мы отделены от самой вещи. Я больше не приближаюсь к этому колесу; я по-прежнему жив,я не превратился в пылинку. Вот почему я отделен от колеса и не могу поворачивать его».

Но согласиться с самой мыслью, что будды превращаются в пыль,а потом вся их работа — поворачивать колесо жизни и смерти, — все это настолько странно и настолько противоречит духу дзен, что Исана нужно хорошенько побить. Если вы встретите его где-нибудь,сделайте это от моего имени!

Сосеки написал:

Добродетель и сострадание

Дополняют друг друга.

То, что приходит

Через ворота снаружи,

Не может быть фамильной драгоценностью.

Отбросив всю груду хлама

В своем сердце,

С пустыми руками приходишь ты,

Принося спасение.

Прекрасные стихи — и очень значительные.

Добродетель и сострадание

Дополняют друг друга.

Сострадание, фактически — другое название добродетели. Любой добродетельный поступок — акт сострадания. Это не разные

В синем небе нет следов вещи, это просто два слова,обозначающие одно качество.

То, что приходит

Через ворота снаружи,

Не может быть фамильной драгоценностью.

Он говорит: «Ничто из того, что приходит снаружи, не может считаться вашим сокровищем. Ваше сокровище всегда внутри; оно не должно приходить снаружи».

Отбросив всю груду хлама

- все, что приходит снаружи -

В своем сердце,

С пустыми руками приходишь ты,

Принося спасение.

Если вы можете отбросить все,что приходит снаружи, ваше пустое сердце,ваше пустое существо — величайшее сокровище, которое приносит вам спасение.