Свет на пути. В синем небе нет следов

Так что не думайте, что эти соперничающие монастыри были врагами. Слово «соперник» создаст у вас неверное впечатление. Монастыри-соперники просто говорят: «Таков наш путь, на котором мы нашли истину». Они не отрицают ваш путь,они не говорят, правилен он или нет; они ничего не говорят о вашем пути. И это был прекрасный метод обучения. Мастера даже посылали своих учеников к мастерам-соперникам: «Ты должен знать,что у истины есть и другие стороны; у меня нет на нее монополии».

Это совсем другой и очень сострадательный подход. Обычно, христианин не пошлет своих учеников поучиться у мусульманского суфия или буддийского монаха. Это уже принято: «Истина — у нас. Если кто-то другой заявляет, что у него есть истина,он ошибается». Христианство и индуизм, мусульманство и иудаизм пали очень низко. Вы можете провозгласить свою истину, но не можете объявить на нее монополию; но все претендуют на эту монополию.

Христианин может принять, что Будда, возможно, осознал истину, «но наш путь гораздо лучше, гораздо короче». Он просто уступает, потому что хочет сосуществования в мире. Сосуществование допускает соперника, но не позволяет ему иметь превосходство: другие тоже хороши, но не настолько.

Дзен с самого начала принял другой подход,более гуманный,более экзистенциальный, более истинный. Дзен не хочет приспособить истину к себе; он сам хочет приспособиться к истине. Человек дзен готов отдать все — он готов выбросить все свои условности, писания,статуи. И он понимает,что истина — такое огромное явление, что никто не может претендовать на ее полноту.

Мы привыкли к аристотелианской логике,которая очень бедна, потому что допускает только «да» или «нет». Это просто, ясно. Если кто-то спрашивает вас: «Что вы думаете о Боге?», вы говорите либо: «Да, Бог есть», либо: «Нет, Бога нет». Увы, реальность не так проста.

Логика Гаутамы Будды имеет четыре деления, не два. Если вы спрашиваете о Боге Будду, его логика четырехмерна. Он скажет: «Да,Бог есть»; «Нет,Бога нет»; «И да, и нет», и четвертое, анирвачания, авьякхья — то, что нельзя сказать.

Это покажется очень запутанным; вы не сможете получить правильное направление — куда идти? Да, или нет, или и да, и нет, или то,что нельзя сказать...

Махавира пошел еще дальше. Его логика максимальна — в ней семь измерений. Да, нет, и да, и нет, то, что нельзя сказать — эти четыре измерения принял Будда. Махавира идет немного глубже: да и то,что нельзя сказать; нет и то, что нельзя сказать, и седьмое — невыразимое.

Эти различия очень показательны. Они говорят о том, что эти люди не заботились о философии, они больше заботились о том, чтобы принести вам как можно больше истины с возможно большего числа сторон. Вот почему последний пункт всегда анирвачания — то, что нельзя сказать. Вы должны пойти в то место внутри вас, куда не может проникнуть ни одно слово, и из этой точки вы не можете вынести никаких объяснений. Вы можете принести опыт. Вы преобразитесь, вы возродитесь,но не сможете вынести оттуда философию. Вы будете новым существом, новой радостью, новым смехом. Новые цветы расцветут в вас, но все, что вы можете делать — это петь, танцевать, играть на своей флейте. Слова — самое низкое в том, что касается опыта.

Как-то раз двое монахов, пришедших в монастырь Исана из соперничающей общины, заметили:

- Здесь нет ни одного человека, который может понять дзен.

Конечно, обычный ум всегда думает: «Я выше,я разумнее. Я обладаю большей истиной».

Позже, когда все монахи пошли собирать дрова, Кёдзан увидел, что они отдыхают. Он поднял одно полено и спросил их:

- Можете ли вы сказать об этом?

Оба безмолвствовали; Кёдзан прокомментировал:

- Не говорите, что здесь нет никого, кто может понять дзен.

Вы не можете объяснить даже полено; что вы можете сказать о дровах?

Один из самых значительных философов этого века, Дж. Э. Мур, написал книгу «Что есть добро?» Всю свою жизнь он искал смысл добра. Его окончательный вывод — после двухсот пятидесяти страниц долгих рассуждений о добре, — в конце он приходит к выводу, что добро неопределимо.

Это именно то, что говорит Будда: анирвачания. Это означает неопределимое. Именно это говорит Махавира: авьякхья — неопределимое.

Но после двухсот пятидесяти страниц очень сложных доказательств... и в самом конце он говорит, что вы не можете ничего определить. Например, если кто-то спрашивает вас: «Что такое желтое?»,что вы скажете? Вы скажете: «Желтое — это желтое»,но это вряд ли можно назвать ответом.

Когда вы приблизитесь к реальности, вы станете безмолвны. Даже такие слова, как «желтое» становятся неопределимыми. Дрова? — что вы можете о них сказать? Что вы можете сказать такого, что не было сказано раньше?