Свет надежды

И едва жрец смог пошевелить рукой, он, превозмогая боль, поднял жезл и со злорадным удовольствием направил созданный огненный шар в сторону зверя и девчонки, пытавшихся вдвоём затащить на крыльцо поверженную Райзом беглянку.

Узнать, каким чутьём мангур почувствовал эту опасность и за миг до того, как огонь облил его спину, успел подмять под себя обеих девчонок, жрецу было не суждено. Исчерпав собственные силы и не имея возможности пополнить их запас с помощью зелий или кристаллов, старший служитель Астандиса в изнеможении повалился на ступеньки портальной беседки и сквозь полуприкрытые веки утомленно наблюдал за ползущим вверх по ступеням зверем. Впереди брела одна из беглянок, сгибаясь под тяжестью тела так и не пришедшей в себя подружки, и зверь умудрялся помогать ей, подталкивая неподвижную ношу огромной головой.

В ожидании вызванной подмоги, которая должна была подоспеть с минуты на минуту, жрец отстранённо считал секунды и истово мечтал о том, как его младшие собратья расправятся со строптивицами, осмелившимися в открытую напасть на двух старших жрецов из круга шестнадцати. А едва младшие служители посыпались из портала, словно перезрелый горох из стручка, со злобной ухмылкой указал им на чёрный вход, куда девчонка и зверь уже успели втянуть погибшую спутницу. Точно зная, беглецов теперь не спасёт предусмотрительность девчонки, торопливо захлопнувшей за собой дверь и звякнувшей засовом. Здоровым молодым мужчинам, вооружённым пиками и малыми жезлами, хватит всего нескольких ударов, чтобы выбить двери вместе с любыми запорами… а потом…

Что произошло потом, жрец так и не понял, да и ни у кого из присутствующих не хватило сообразительности и наблюдательности связать хрустнувшую под ногой одного из них сухую косточку с тем ужасом, который начался буквально в следующие секунды. Почти прозрачное облачко пара, прыснувшее во все стороны и накрывшее толпу в один момент, вначале, казалось, не причинило жрецам никакого вреда. Но едва они вдохнули смешанный с неизвестным туманом воздух, как жизнь резко изменилась.

Все окружающие превратились в жутких монстров, чёрных, колючих, клыкастых и хвостастых. Каждый из служителей видел своих чудищ, и у каждого они точно соответствовали представлению о том зле, которое нужно уничтожать как можно быстрее.

Гром неверяще жмурился, прислушиваясь к звону оружия, выкрикам и воплям, несущимся из-за двери, потом оглянулся на глотавшую горькие слёзы девчонку, которую её друг, застрявший в чужой форме, называл своей невестой, и пополз к ней, спешно вливая собравшиеся капли силы в собственную регенерацию. Похоже, в события вмешались неизвестные пока силы… или обстоятельства, и расправа над беглецами на время откладывается. И значит, есть надежда, хоть крохотная, – найти укромный уголок, где их будут искать в последнюю очередь, и отсидеться там хоть денёк, пока он соберёт достаточно энергии, чтобы попытаться вытащить свою спасительницу… или спасителя из того неверного состояния полусмерти, в который поверг его удар жреца.

«Но когда-нибудь он вернётся», – пообещал себе мангур, поудобнее зажимая ещё не окрепшими клыками куртку Тина и пытаясь взгромоздить его на обожжённую спину, где под коркой спёкшегося меха уже вздувался огромный пузырь, притупляющий острую боль.

– Подожди, я намажу… – Девчонка держала в руках флакончик с зельем, слишком маленький, чтобы его содержимого хватило на всю спину, и верт яростно замотал головой. Сейчас нужно срочно уходить от этой двери, к которой они так стремились всего несколько сороковин назад, хотя казалось, будто прошло уже почти полпериода.

И она с удручённым вздохом покорилась, она вообще оказалась понятливой и отважной, эта по-мужски одетая девушка. Помогла верту поудобнее устроить на спине своего друга, привязала его снятой с пояса верёвкой и теперь шагала следом, ничего не говоря и не задавая бесполезных вопросов.

Юнхиоле и на самом деле было все равно куда идти и что делать. Все эти нестерпимо долгие минуты, пока она из последних сил тянула к крыльцу вдруг потяжелевшее тело Тины, занийка мысленно упорно искала и не находила ни одного выхода из той ловушки, в которую они попали. Ну не считать же на самом деле выходом мелькнувшее было желание сдаться жрецам?! Не потому сдаться, будто Юнке вдруг захотелось стать невестой Астандиса или его жрицей. И не из-за страха перед наказанием, о нём девушка даже не думала. Нет, у неё вдруг мелькнула безумная надежда на милосердие жрецов и на их целителей… глупая мысль, как она поняла уже через минуту, когда жрец в белом балахоне вдруг послал в них огромный комок обжигающего огня. Несмотря на мгновенную реакцию мангура, часть этого «подарка» всё же попала ей на руку… и Юна сама не знает, каким чудом сумела удержать крик. А теперь кожа на тыльной стороне ладони вздулась и горела, словно её поджаривали раскалённым клеймом, но девушка всё сильнее зажимала зубами прикушенную губу. Ни в какое сравнение не шла эта боль с той, которая раздирала её душу, где совсем недавно пышно расцвёл диковинный цветок небывалого счастья.