Свет Неутешенных

Виноградник помрачнел. Побуревшие листья заколыхались и притихли, ветер будто отказался шелестеть ими. Гость стоял неподвижно, в его позе не было ни толики волнения, нетерпения или того, что может испытывать человек, которого заставили ждать. Дэйдэт не винил Шилис за то, что она улизнула на кухню, он и сам с удовольствием улизнул бы.

– Позвольте представиться…

– Нет нужды, господин Шлейгенс, – прервал гость. – Думаете, я пришёл бы к вам, не зная вашего имени?

Дэйдэт остановился в почтительных двух шагах и поклонился. Ренсен Тепьюк уступал ему в росте почти на голову. Не старше тридцати, в одежде придерживался тёмных оттенков багрового и коричневого. Привлекательный, куда привлекательнее, чем предполагалось. Убранные назад волосы не доставали до плеч, сложенные ладони застыли на животе, а медлящий взгляд источал сдержанность, которую язык бы не повернулся назвать человеческой.

– Прошу прощения, – Ренсен опустил нижнюю губу, как бы изобразив улыбку, рот так и остался слегка приоткрытым. – Мы, кажется, ввели вас в заблуждение. У моего отца появились срочные дела. Я буду говорить от лица нашего семейства. Надеюсь, вы не против?

Дэйдэт выставил перед собой кисти ладонями кверху, выказывая своё безоговорочное «не против».

– О чём будет разговор? Ваш отец не дал никаких разъяснений.

– Поверьте, я и сам в некотором замешательстве, – Ренсен закрыл глаза и вслушался в шуршание листьев, ветерок опять разыгрался. – Что вы знаете о Ночном Ворье?

По правде-то, о Ночном Ворье знали все. Все, кто жил в Дерваре, разумеется.

– Мои сведения весьма туманны, – Дэйдэт хладнокровно пожал плечами, – Но я достаточно слышал о вас, чтобы догадаться, что вы говорите о чём-то конкретном.

Ренсен оттопырил губу, оголив нижний ряд зубов.

– Вы правы. Суть разговора далеко не размыта. Я слышал о вас, господин Шлейгенс. Многие слышали о Винном Торговце. Вы относитесь к этому месту со странной теплотой. Поэтому я пришёл к вам, – Тепьюк замолчал на какое-то время, глубоко вдыхая запах винограда. – Как известно, в Дерваре никогда не было правителя. Мы заперты в тюрьме без тюремщика. Так вот некоторых не устраивает такой порядок вещей.

Дэйдэт беззвучно усмехнулся.

– Сомневаюсь, что его можно изменить. Преступники нежатся в беззаконии и от него не откажутся. Ни ради короля, ни ради собственных детей. И потом, даже если эти «некоторые» и попытаются водрузить какого-нибудь пройдоху на трон, что с того? Его прирежут, сразу же, он и устроиться на нём не успеет. Момент был упущен с самого начала.

Дэйдэт уже почти не различал выражения лица своего гостя. Мрак сгущался над виноградником.

– В этом вы правы, людям король не нужен. Но всё же есть один закон, которому они подчиняются. Единственный и безоговорочный. Уверен, вы догадываетесь, к чему я веду. Этот инструмент перед глазами, он так очевиден, что незаметен. Но вы, господин Шлейгенс, вы видите его ценность. И почему-то мне всё равно приходится играть с вами в глупые загадки, – голос Ренсена звучал по-прежнему бесстрастно, но темнота обострила его, теперь он пронизывал Дэйдэта, как игла. – В Дерваре всегда был король. Это не какой-то никчёмный толстосум, просиживающий вычурное кресло в железном венце. Это Ночь. Она прикрывает людские бесчинства маской мрака. Она правит этим местом. Те, кто не спит – лишь её подданные. Безжалостные богомерзкие нелюди, но в их возможностях даровать власть и в их силах забрать её.

Дэйдэт убеждённо покачал головой.

– Весьма поэтично, но этой силой нельзя управлять. Ночное Ворьё слишком многочисленно. Предполагаю, счёт идёт на тысячи. И все они…

– Да, я знаю, кто они, – бесцветный отблеск луны обозначил немой взгляд Ренсена. – Их бесчеловечность граничит с одержимостью. И самое смешное, все они, по большей части, одиночки.

– Вот именно, – Дэйдэт невольно перешёл на деловой тон, который использовал при заключении сомнительных сделок, которые, тем не менее, требовалось заключить. – Разрозненные головорезы, как вы сами сказали – не причина для страха.

– С вами многие не согласятся, – Тепьюк вновь улыбнулся нижними зубами. – Но вы опять правы. Были бы правы, точнее. Вы слышали о недавних нападениях? Дома были разграблены, хозяева – жестоко убиты…

Дэйдэт аккуратно притянул к себе одеревенелую плеть и сорвал несколько ягод.

– Такое случается редко, – косточки захрустели у него во рту. – Ворьё не охотится на спящих. Думаю, простые грабители.

– Вот и я так подумал. Но вчерашним вечером до меня дошли вести ещё об одном разорённом гнезде, – Ренсен замолчал столь уверенно, словно все последующие объяснения не требовались. – Я удивлён, что вы до сих пор не знаете. Кому как не вам знать, что происходит с вашими родственниками?

– Тётушка?..

Дэйдэт Шлейгенс надолго отправил взгляд в темноту.

– Пепелище ещё долго не остынет, но огонь унялся, – Ренсен развёл руками. – Если вы вдруг захотите наведаться туда.