По дороге, он пытался понять, кто мог желать ему смерти, пока не понял, что действия только одного человека могли толкать его к насильственному прерыванию своей жизни — светловолосой девушки, с которой когда-то познакомился на этом самом месте, после посадки поврежденного экспериментального крейсера.
Внезапно понял, с кем он встретился тогда и не распознал под личиной юной красавицы… Демоницу со светящимися во тьме глазами из старых дедовских сказок, страшную Одинокую Леди жадно рыскающую в поисках жертв.
— Вот, однако, через сколько лет правда выясняется — заметил Управитель, ехидно посмеиваясь. — Мы ее считаем ценным специалистом, а она такие ляпы допускает…
— А сам-то… — не осталась в долгу Живая Богиня. — Так любил палачествовать, что прибежал с другого конца Галактики. Тетке голову срубить — это святое. Никого поближе не нашлось. Мало того, что не справится с каким-то одним стариком, так еще и засветился…
Мужчина хотел было вспылить, но передумал.
— Можно подумать, что самой не приходилось, — без злобы ответил он. — Как тебе хвоста накрутили, так лично Конечниковскую медсестру эту на голову укоротила.
— А сам? Кто Виктора Конечникова убил? Чем Живому Богу честный имперский служащий помешал?
— Знал много. А сейчас так и думаю, что совершенно правильно. Нам одного Колывана хватило.
Управители посмотрели друг другу в глаза и вдруг рассмеялись, поняв глупость это перепалки.
— Да уж, — сказал Пастушонок. — Правда смешно?
— Да, — ответила девушка. — Есть дела грязные, есть еще грязнее, а есть такие, что никому другому не поручишь. Для прикрытия критических огрехов… И кричать об этом, как пьяные мясники на скотобойне, — себе дороже.
— Может, так и надо было, как случилось, — в раздумье сказал Живой Бог.
— Что? — не поняла Рогнеда.
— Мы практически напоказ выставляли бессмертие. Лезли на высокие посты, на первые полосы, и не сильно задумывались, как мы выдаем себя. Вот и провели в тени тысячелетия, уже после джихана, вынужденно читая мантру Проклятого, чтобы не сдохнуть. Спасибо Колывану.
Управитель грязно выругался.
— Не в этом дело. Живые Боги никогда и ничего не делают своими руками. Они действуют из тени, влияя на ключевые точки процесса не афишируя свои магические штучки.
Ведь это настоящая магия высокого уровня, заставить человека самого захотеть сделать то, что тебе нужно и избежать ответственности. Зачатки этого всеобъемлюще правильного подхода мы применяли даже во времена, о которых пишет Колыван.
И нападение на Гало, и атака запрещенным Конвенцией оружием орбитальной крепости Солейна из этой серии. Уже тогда мы понимали, что все должно быть сделано так, чтобы отказаться от "ошибок" подчиненных, превысивших данные им полномочия.
Мы, Управители, должны быть всегда в стороне, всегда чисты. Без этого мы прямым ходом скатимся к единственному способу вознаграждения за послушание — обязательной раздаче долгой жизни, и даже бессмертия по факту заслуг перед вечными Хозяевами — заметила Рогнеда.
— Я думаю, — это неплохой способ добиться эффективного влияния на определенных этапах, — ответил ей Пастушонок.
— И, как следствие, — миллиарды бессмертных?
— Да ладно, — усмехнулся Живой Бог. — Что дано, то всегда отнять можно. Но твои слова я запомню… Пойду я.
— Хорошо, — согласилась девушка.
Через несколько минут черная масса корабля поднялась над землей и исчезла в темной синеве вечернего неба.
Рогнеда снова принялась за чтение.
Дома его ждал дед. Он дремал за столом, положив голову на тетрадку. Комнату освещал трепетный, колеблемый сквозняками огонек в масляной плошке.
Федор вошел, стараясь ступать как можно тише. Но старик все равно услышал шаги.
— Кто это? — испуганно спросил он, спросонья пытаясь разглядеть вошедшего.
— Я, деда, — ответил пакадур.
— Ну слава Богу, внучок, слава Богу, — вытирая непроизвольно выступившие слезы, сказал дед Арсений. — Витьку не встречал часом?
— Нет. Это он что, с собакой меня искать пошел? Зря. Волки в лесу воют.
— Ну как же, — резво переменил тему старик. — Свадьбы у них, вот и поют робяты.
— Как бы ему свистнуть, чтобы домой шел — сказал Федор.
— Он это…рацию взял. Сейчас я ему крикну по переговорнику, чтобы домой бежал.
Он произнес в рацию несколько слов. Виктор вскоре отозвался. Слышно было плохо, но Федор всеже разобрал что с братом все в порядке и он возвращается домой.
Федор бросил взгляд на стол, где осталось все его добро. На всякий случай скачал на новомодные микрокассеты все данные из компьютера, отстыковал древний накопитель и вернул его в сени, на старое место.
— Убрал? — спросил дед, когда Федор вернулся.
— Убрал, — ответил Конечников.
— Завтра надо его подальше спрятать, от греха.
— Я его в Гремячку кину, — сказал Федор.
— Хорошо, — согласился дед. — Ложись спать, Федечка. Утром поговорим обо всем.