Свет проклятых звёзд (СИ)

Власть… Это же!.. Что именно означает это слово, сын Брегора не мог определить, однако от мысли о ней внизу живота начинало приятно тянуть. Даже предвкушение любовных утех с Эмельдир не всегда было столь приятным, как мечты о троне. В какой-то момент Барахир решил для себя, что ради возможности в будущем встать во главе народа, можно и к Морготу сходить. Главное — выжить и не покалечиться.

Свадьба с Эмельдир была сыграна прямо накануне отъезда, и делалось всё больше для летописей, нежели ради собственного веселья. Народ, конечно, гулял долго, а молодожёны наскоро приняли поздравления и засобирались на север. Разве что, с тётей Андрет удалось проститься действительно тепло и по-семейному, несмотря ни на что. Она даже ничего не сказала о сыне.

«Давай отправим ей потом письмо от него, а? — уже в дороге предложила Эмельдир. — Напишем, что встретили его, он обещал как-нибудь приехать, когда мирианов подкопит».

Барахир тогда не смог выбрать, как поступить, поэтому просто пожал плечами, мол, делай, как знаешь, но без меня. Может быть, такая ложь и во благо, но кто знает, нужна ли она тёте?

Первое время в осадном лагере было боязно встретить кого-то, с кем пересекались в Таргелионе во время не самых приятных эпизодов жизни, однако сын вождя вскоре поймал себя на мысли, что почти не помнит лиц тех, с кем сводила судьба, соответственно, может надеяться на то же в отношении себя. К тому же, время шло, юноша взрослел, на лице появились усы и борода, Эмельдир из ребёнка превратилась в молодую женщину, да и вряд ли кто-то мог заподозрить сына вождя Ладроса и его жену в разбое и попрошайничестве.

Не зная, чем заниматься на границе, Барахир рассчитывал участвовать в разведывательных вылазках в земли Моргота, но, стоило задать вопрос о сборах, эльф по имени Телперавион, которому полагалось подчиняться, доходчиво объяснил, что дортонионский правитель запретил наследнику фиримарского трона рисковать жизнью. С этого момента началось скучное пребывание на равнине, заполненное вечными расчётами: сколько людей прислал отец, сколько пришлось отправить назад и по какой причине, какое количество писем отослать семьям погибших, достаточно ли привезено запасов и стройматериалов, и так далее. Поначалу ни Барахир, ни Эмельдир не вникали в суть дела, а просто записывали-переписывали, считали, передавали, однако в какой-то момент надоело быть простым механизмом для удерживания перьев, который легко обмануть.

«Не хочу это признавать, — однажды вздохнула аданет, — но папа был прав, уча меня грамоте. Методы его я никогда одобрять не стану! Я не о них! Я о грамоте! Только, знаешь, плохо, что нас не учат всем этим премудростям расчёта запасов и необходимых людей».

Сын Брегора не мог не согласиться. Очень обидно было осознавать, что делает нечто важное, но до конца не понимает, что именно и как. Решив изменить эту неприятную ситуацию, наследник фиримарского трона предложил одному из белегостских казначеев мирианы или какую иную помощь за возможность обучиться его ремеслу. Гном ответил не сразу, и было заметно, что вопрос вовсе не в цене. Может быть, такие знания передаются только по линии отца к сыновьям? Два дня подумав, казначей пришёл к Барахиру и, махнув рукой, выпалил:

«А, да и златик кусаный с ним! Согласен!»

«Златик? — рассмеялась Эмельдир, вскакивая из-за стола, где пыталась пересчитывать указанные в разных списках мешки ладросского зерна. — Это что? И почему кусаный?»

«Э-э-э, — шутливо погрозил пухлым пальцем седой бородач, — это моя реликвия. И наш белегостский символ неизменного! Символ постоянства!»

Казначей достал из крошечного мешочка на поясе самый дешёвый из золотых мирианов, на который, впрочем, средней семье можно было неплохо жить полгода.