Свет проклятых звёзд (СИ)

К счастью, Брегиль дома не было, а Брандир не выходил из комнаты, поэтому, как бы ошарашенная долгожданной вестью Бельдис не выглядела по пути через коридоры, лестницы и двери к карете, никто из родни её не увидел.

Возницы смотрели с уважением и даже восхищением, а девушка ощущала жгучий стыд за неверность жениху, счастье, тревогу, восторг и страх. И стыд за весь этот букет неприемлемых чувств. Задыхаясь от нахлынувших эмоций, Бельдис не заметила, как удалился центр города, как домики стали низкими и однотипными, как сильнее начала трястись по кочкам и проваливаться в ямы карета. Когда дорога закончилась, девушка осторожно ступила в обычную весеннюю грязь и только тогда заметила сгустившийся вечерний сумрак. Ещё не было видно ни звёзд, ни светоча Исиль, но небо уже потемнело и каменные стены тюрьмы показались ещё более пугающими, нежели на гравюрах. Вспомнилось, как однажды поехала сюда с мамой забирать Брандира после пьяной драки. В тот раз брат никого не убил и не искалечил серьёзно, однако стража отправила его, как и других участников побоища в таверне, на суд.

Задумавшись об этом и снова начав представлять грядущий разговор с бродягой, аданет не заметила, как оказалась в небольшой светлой комнате, где сидел престарелый мужчина с аккуратно стриженой бородой и залысиной, делающей лоб огромным.

— Госпожа Бельдис, — поздоровался человек, — меня зовут Гилнор, сын Гилбора. Я — судья. Заключённому, за которого ты хотела поручиться, госпожа, вынесен смертный приговор, поскольку его вина доказана. Он будет казнён завтра на рассвете, но последнее слово за тобой. Ты можешь поручиться за этого человека, если готова взять его на службу и, что особенно желательно, увезти из Дор-Ломина. Нам не нужна слава укрывателей фиримарских преступников. Ты можешь забрать его в Фиримар для вашего суда. Либо же согласиться с моим решением. Письмо из Фиримара с согласием на казнь разбойника у меня есть.

— Благодарю, господин, — с трудом произнесла девушка, уже жалея, что ввязалась во всё это. Откуда вообще взялось это дурацкое чувство к незнакомому и заведомо плохому человеку?! Почему оно настолько сильно, что способно толкать на совершенно ненужные и, более того, вредные поступки?!

Вспомнились рассказы о страшной собачьей болезни, которая, поражая животное, заставляет его бросаться на прохожих, кусая их, тем самым распространяя смертельную хворь. Неужели с влюблённостью так же?

— Ласдор, сын Халмира, — почти с той же интонацией, что и госпожа Гильдис, заговорил судья, — всё-таки выдал свою истинную личину. Он — брат одного из лидеров фиримарского бунта, во время которого была убита твоя тётя. Ласдор спасся от гнева твоего деда, почившего ныне славного владыки Брегора, сына Боромира, поскольку сбежал после первого же серьёзного наступления вождёвой стражи. По его словам, осада вождёвого дворца стала затягиваться, и ему стало очевидно, что преимущество за вождём. Он и бежал. Вместе с парочкой друзей. Сейчас мы обыскиваем все окрестности, и, хотя Ласдор уверяет, будто полуэльфов с ним не было, и все его друзья уже померли от старости, у меня есть причины не верить.

«Да я тогда не родился!» — вспомнилась ещё одна ложь, и Бельдис, едва не плача от злости и обиды, поняла — влюблённость всё равно никуда не делась. Но почему?!

— Могу я уже пойти к… Ласдору? — аданет с ужасом поняла, что и это имя запомнила с трудом.

Судья сделал приглашающий жест.

***

Коридор обречённых, как его несколько раз назвали в присутствии Бельдис стражники, оказался пугающе длинным, и девушка представила, какая страшная пытка для осуждённого на смерть идти здесь, считая последние шаги в жизни.

«Я могу спасти его, — думала аданет, — могу защитить от страшной участи. Его судьба сейчас в моих руках».

«Ты уверена?» — прозвучал в памяти голос Морготовой Змеи.

— Нет, — шёпотом призналась себе дочь Брегиль, — не уверена.

Осознание, что незнакомому бродяге осталось жить до рассвета, вдруг пришло особенно ярко. Почему же эта проклятая женщина не позволила увидеться с Ла…сдором раньше?! Чтобы не осталось времени на размышления? С другой стороны, Морготова Змея сразу говорила — бродяга обречён. Бельдис почувствовала себя последней тупицей. С третьей стороны, а что могла сделать дочка героя Арахона? Что она всё ещё может сделать? Поручиться за совершенно незнакомого человека, который на мосту в роще суженных зазывал на мятеж против беорингов? Взять его в Фиримар, а по дороге сбежать? Но как доверить жизнь такому человеку?! Он ведь предаст! Ограбит, бросит одну в лесу, убьёт!

И всё же девичье сердце не могло согласиться отправить бродягу на казнь. Он ведь… Красивый! Какие у него глаза! Как он смотрит… Смотрел…