Свет в конце Бродвея

Немедленно рядом с ней оказались две девушки, в обязанности которых входило подавать хозяевам еду, убирать грязные тарелки, а также следить за тем, чтобы в доме все вещи находились на своих местах, а пыли не было на них вовсе. Это были коллеги Нюши, но надо признаться, что Алена никогда не пошла бы на их дни рождения, да и самим девушкам в голову не приходило пригласить хозяев к себе. Дело ограничивалось устным поздравлением и обязательным подарком, который чаще всего представлял собой денежную премию, аккуратно уложенную в белый конверт.

Никаких цветов специально для этих девушек никто не заказывал и в город за заказами не мотался. Когда Инга поняла это, у нее возникло острое желание поболтать с этими девушками об их товарке. И пока Василий Петрович в одиночку насыщался мясным пирогом, прозрачным бульоном и рыбным салатом в ожидании главного блюда – жаркого по-домашнему, которое кухарка сунула в духовку, чтобы сырная корочка немного разогрелась и потекла, как это нравилось хозяину, Инга приступила к осуществлению своего плана.

Но первый же ее заход потерпел фиаско.

– Нюша? – пожали плечами служанки. – А мы с ней не дружим.

– Почему? – удивилась Инга. – Вы ведь работаете вместе.

– Кто работает? Нюша?

– В жизни такого не было!

– Почему? – еще больше удивилась Инга. – Она ведь тоже горничная, как и вы. В чем же разница?

Девушки переглянулись между собой.

– Мы не знаем.

– И если уж совсем говорить начистоту, то и нам тут работа не всегда находится.

– Хозяева живут вдвоем. Садовник и сторож живут в своих домиках, убираются у себя сами. Детей в доме нет. Конечно, иногда приезжают гости, но тогда хозяева нанимают еще людей для работы.

– Так что же?.. Для Нюши не нашлось работы?

– Нет, работа всегда есть. Без дела мы тоже не сидим. Но Нюша, как только появилась в этом доме, сразу же заявила, она личная горничная хозяйки, только за ней она ухаживает, все остальное в доме ее не касается.

– И хозяин сам точно так же, слово в слово, сказал. Нюша в доме на особом положении. Кто ее обидит, будет иметь дело с ним лично.

– Ничего себе… Наверное, это все потому, что она племянница Вани?

Девчонки хитро переглянулись между собой. Они явно имели что сказать по этому поводу, но отчего-то не решались.

– Ну что? – подбодрила их Инга. – Говорите!

– Алена Игоревна велела нам особо не болтать об этом, – нерешительно заговорила одна из девушек.

– Я ей ничего не скажу, клянусь!

– Ну хорошо… Нюша никакая не племянница своему дяде!

– Что?

– Ну, то есть, может быть, у нее где-то и есть дядя, но только это никак не Ваня!

– Не Ваня? Вы это точно знаете?

– Нюша нам сама об этом сказала. Как-то мы ее подпоили и давай дразнить, что дядя у нее скупердяй, нет чтобы взять к себе племянницу просто так, он ее на чужих людей отрядил работать. Она и не выдержала. «Не знаете, – говорит, – вы ничего. Никакой он мне не дядя. А живу я с ним, потому что так мой родной отец распорядился».

– Да вы что? И кто же он – ее отец?

– Этого мы не знаем! – хором ответили девушки.

– Как жаль, – искренне расстроилась Инга. – Но вы Алене Игоревне об этом рассказали?

– И ей, и хозяину сказали. Только Алена Игоревна велела нам помалкивать и сказала, что если Ваня счастлив с Нюшей, то и мы должны за него радоваться.

– А Василий Петрович?

– Он вообще на нас только накричал и запретил с новенькой разговаривать.

– Совсем?

– Под угрозой увольнения к Нюше нельзя было больше в душу лезть. Ну мы и не лезли. Работа всегда нужна, а Нюша нам быстро надоела.

– Задавака.

– И учится все время.

– Зануда!

– И зубрилка!

– И выскочка!

– Без недели год живет в Дубочках, а уже в любимицы втерлась ко всем в доме!

Инга прищурилась:

– Но только не к вам, как я понимаю?

– А мы-то ей зачем? Это она на первых порах, пока еще неуверенно себя чувствовала, с нами дружбы искала. А как почуяла, что и без нас прекрасно обойтись сможет, тотчас под крылышко к хозяевам переметнулась, с нами и знаться больше не желает.

Произнеся это, девушки подхватили подносы и поспешили в столовую, откуда уже несся грозный рык все еще не насытившегося Василия Петровича. Инга покрутила головой по сторонам с целью найти оправдание столь долгому своему отсутствию. Затем схватила со стола корзиночку со свежим хлебом и поспешила следом за девушками.

– Иду, иду, Василий Петрович, – щебетала она по дороге. – Не извольте гневаться, ваш любимый хлебушек резала. Вот, откушайте.

Но, наткнувшись на взгляд Василия Петровича, тут же осеклась, замолчала и даже покраснела. Что это она в самом деле? Человек потерял сегодня лучшего друга, а она сыплет неуместными шуточками.

– Инга, водки со мной выпьешь?

– Выпью.

Инга терпеть не могла водку, но понимала: никак нельзя отказать сегодня Василию Петровичу в компании. Тот поднялся и тяжело потопал к старинному буфету, в котором у него был вмонтирован очень даже современный бар, имеющий три отделения, в каждом из которых охлаждались бутылки до нужной температуры. Василий Петрович извлек мигом покрывшуюся инеем бутылку, перехватил из рук горничной рюмки и снова плюхнулся на свое место.