Свет в конце Бродвея

– Двери нараспашку, – проворчала Инга себе под нос. – Заходи кто хочешь, бери что хочешь.

Однако, выходя из театра, она на крыльце столкнулась с группой молодых женщин, как она поняла, актрис, явившихся на репетицию. Оказалось, что все жители поселка Буденовка, если у них имелось желание, а зачастую и вопреки собственному хотению, были задействованы в спектаклях, которые организовывали две пожилые театральные работницы. Художественный руководитель на заслуженном отдыхе и костюмер на пенсии ставили силами местных жителей полупрофессиональные постановки, которые пользовались в Буденовке огромным успехом.

– А вы тоже к нам? – весело спросила у Инги одна из женщин. – Заходите, мы всем рады.

– Правда, больших женских ролей вам в первое время не светит. Все главные роли уже распределены.

– Вот были бы вы мужчиной, тогда другое дело.

– Мужчин всегда не хватает.

– А может, вы согласитесь сыграть одну из мужских ролей? Тогда вам можно было бы дать даже Щелкунчика!

– Лучше уж Кинг-Конга, – невольно вырвалось у Инги.

– Нет, Кинг-Конга у нас есть кому играть, – ответили женщины и переглянулись между собой. – Если не хотите Щелкунчика, можем предложить только Крысиного Короля.

От Щелкунчика благоразумная Инга отказалась. Впрочем, роль Крысиного Короля ее тоже не привлекла. Она с трудом вырвалась из рук ретивых дамочек, мечтающих заполучить ее к себе в помощницы, и поспешила к дому Игоря.

Видимо, сегодня ей везло буквально во всем, потому что Игоря она поймала в дверях.

– А я уже собирался уходить, – улыбнулся мужчина, впрочем, не сказав, куда именно он собирался.

Но Инга не стала уточнять, для нее было достаточно и того, что она встретилась с Игорем и что теперь он в ее власти.

– Есть какие-то новости? – жадно спросила она у него.

– О чем именно?

– Но вы же собирались заняться поиском поставщиков мескалина.

– Ах, это…

Игорь выглядел немного растерянным, словно бы Инга отвлекла его от его собственных мыслей. Но он тут же взял себя в руки и произнес:

– Да, новости есть. И боюсь, что для вас они отнюдь не радостные.

– В чем дело?

– Мне удалось выйти на торговца мескалином, который тот, по его собственным словам, получает прямиком из Мексики. Накрыта целая шайка. И знаете, кто осуществлял транспортировку мескалина?

– Нет. И кто же?

– Уличные музыканты! Они перевозили наркотик в своих инструментах.

– Выходит, их всех арестовали?

– Они находятся в одном из СИЗО столицы. Пока еще не принято решение, оставить их в России и судить по нашим законам или же вернуть всех музыкантов обратно в Мексику.

– Но почему вы сказали, что для меня у вас плохие новости? Новости-то как раз отличные!

– Дело в том, что ребята откровенно раскаялись в совершенных преступлениях.

– И это тоже хорошо.

– Им предоставили выбор: либо они сдают всех своих российских клиентов и их самих депортируют на родину, где их, скорей всего, ждет помилование или условное наказание, ведь торговли наркотиками и приравненным к ним мескалином на территории Мексики они не вели. Либо же они играют в героев, но тогда получают наказание по полной. А учитывая объемы мескалина и другой дури, которая была обнаружена у них, в России им светят более чем солидные сроки тюремного заключения.

– И что они выбрали?

– Вы сами-то не догадываетесь? Едва им озвучили два варианта развития событий, мексиканцы даже не выслушали до конца. Они тут же наперебой начали стучать, как дятлы. И один из них показал, что в числе прочих покупателей у него был один, которому он отправил мескалин почтой в Дубочки.

– Куда?!

– В Дубочки.

Если вначале Инга решила, что ослышалась, то теперь все сомнения развеялись. Вот что имел в виду Игорь, говоря, что у него плохие новости для нее. Преступник покупал отраву, даже не шифруясь! Да уж, такой вопиющей наглости она все-таки не ожидала. Подумать только, мерзавец обнаглел до такой степени, что заказал и получил отраву под самым носом у Василия Петровича и Алены!

– Мне не послышалось, ведь правда? – робко повторила Инга.

– Товар был доставлен к вам в Дубочки. И скажу вам больше: посылку доставил курьер, таково было требование самого покупателя.

– Но на чье же имя пришла посылка?

– Адресатом был указан Василий Петрович.

Инга решительно уже ничего не понимала. Голова у нее буквально шла кругом. Василий Петрович решил травить собственную жену? Это что же получается? Уже не Марина, а родной муж подливал Алене в еду или питье какую-то дрянь, от которой женщина думала, что сходит с ума? И зачем Василию Петровичу так поступать?

К чести Инги надо сказать, что мысль о виновности Василия Петровича мелькнула у нее в голове лишь на одно, и то очень короткое, мгновение. А затем все ее существо решительно воспротивилось этому. Нет, не мог Василий Петрович желать зла своей жене. И даже если бы он захотел, чтобы она исчезла из его жизни, он бы все равно не стал действовать столь низко и подло.

– Преступник рассчитывал на то, что Василий Петрович никогда лично не принимает почту. Его и дома-то почти никогда нет. Уходит рано, возвращается поздно. Кстати говоря, как и сама Алена.