Свет в конце тоннеля (СИ)

Сейчас, находясь в плену у бандитов Клеменса, я вдруг снова вспомнил Прометея, невольно примерив на себя его положение. Меня тоже ждало кошмарное дежавю, но я не был столь силен, как мифический герой, и боялся этого так сильно, что с трудом сдерживал рвущийся наружу вой ужаса. О, небеса, я или мой родитель-омега точно в чем-то провинились в прошлой жизни, иначе за что меня так жестоко карать в нынешней? Пять лет назад меня отдал на растерзание чужим самцам самый любимый на свете альфа, теперь насилием угрожал родной братец... Я точно сломаюсь, я не смогу, я просто сойду с ума и превращусь в жалкого мычащего идиота!

Пытаясь отвлечься, я думал о детях, и только эта мысль останавливала меня от малодушных мыслей о самоубийстве, - я нужен им и ради них должен жить, что бы со мной ни случилось. И Тоджин... Парень через многое прошел и знает изнанку жизни, но слишком молод и импульсивен, и эта черта его характера очень беспокоила меня сейчас, заставляя серьезно переживать за исход дела. Он может не справиться с собой и своим гневом, наломать дров и элементарно погибнуть из-за моей глупости. И что меня сподвигло в тот роковой вечер согласиться на встречу с Клеменсом? Ругать себя было поздно, сожалеть тоже, что случилось - то случилось, и время вспять не повернуть.

В маленьких окошечках темнело, на город снова опускалась ночь. Я встал, прошелся туда-сюда, гремя цепочкой, размял застывшие от долгого сидения в одной позе ноги, плеснул из раковины пару пригоршней ледяной воды на горящие лихорадочным огнем щеки. Собственное лицо в маленьком зеркале мне не понравилось, и я выдавил из себя улыбку, больше похожую на оскал, пригладил пятерней спутанные волосы. Да, если Тоджи увидит меня в таком виде, он точно слетит с тормозов и бросится на бандюг с голыми руками, так что мне надо хотя бы постараться выглядеть перед ним прилично.

- Братишка, где ты? Далеко ушел? - послышался издевательский голос Клема. - Ты мой наивный щеночек, как же удачно мне попался! - он протянул руку и царапнул меня по щеке кончиками пальцев. - С помощью моего любимого братишки я и дела свои поправлю, и с врагами рассчитаюсь, но вот что с тобой потом делать, ума не приложу? В живых тебя оставлять слишком опасно, ты про меня много знаешь, но все-таки ты мой единственный брат, хоть и от ублюдочного отцовского любовника, но все-таки брат. Что же придумать, Кэ, может, подскажешь? Ты что предпочитаешь, со мной остаться в качестве подстилки моим ребятам, или в Макао тебя увезти, там такие милашки очень ценятся в матросских борделях?

- Хватит глумиться, гад. Что ты задумал? - сердце снова сжало обручем ужаса. - Тебе же вроде деньги нужны были?

- Они мне и сейчас нужны, мой сладкий, - отцепляя от стены цепочку, ласково проговорил он, и его голос бросил меня в дрожь отвращения, - но я узнал одну интересную новость, и она натолкнула меня на такую же интересную мысль, ха-ха, и мысль эта мне очень понравилась! Занятно, знаешь ли, я слыхивал и прежде, что некоторые альфы от любви дуреют, но наяву встречаю в первый раз!

- О чем ты, сволочь? - забыв про страх, прошипел я. - Совсем свихнулся?

- Свихнулся-то не я, а твой Эйнар, он за тебя, оказывается, в огонь и в воду! А кто такой этот Эйнар, ты помнишь, братик? Извечный враг нашей семьи и бизнеса, с которым наш дурак папашка так и не справился за много лет. И вот теперь я отыграюсь на вас, мой зайчик, за все отыграюсь, и на тебе, и на твоем любовничке, сполна заплатите мне за все мои нынешние лишения!

- Ты идиот, при чем тут Эйнар? Компанию погубил наш отец, и ты прекрасно это знаешь...

- Да мне плевать, кто виноват, но я в дерьме, а вы оба как сыр в масле катаетесь! - в глазах Клеменса горел безумный огонь мщения. - Я не позволю вам наслаждаться беспечной жизнью, богатенькие удачливые ублюдки, и утащу на дно вслед за собой! Лично порву на куски японского подонка, а ты понаблюдаешь за представлением с лучшего места в партере, а уж потом мы с мальчиками и тобой займемся, мой красавчик, - он развязно хлопнул меня пятерней по бедру и потащил на улицу.

- Он не придет, и не надейся! - отчаянно пытаясь убедить себя в собственных словах, пробормотал я ему в спину, - мы с ним давно чужие, и нас ничто не связывает. Ты ошибаешься, сволочь, господину Харту нет никаких причин рисковать своей жизнью ради меня.

- А детки? Ваши милые двойняшки, как с ними быть? - расхохотался Клеменс.

- Откуда ты узнал про моих сыновей?

- Я что, дурак? Не знаю, как включать компьютер? Там, правда, нет ни слова про отца твоих милашек, но от кого еще ты мог залететь, такой офисный червяк, как не от Харта, в то время, как работал на отца шпионом у него, а, Кэри? И возраст деток как раз подходит. Что за лицо, братишка? Я угадал, не так ли? Не сомневайся, он придет, как миленький, и ты увидишь собственными глазами, как я покончу с этой язвой, завладевшей сейчас нашим бизнесом, и брошу его вонючий труп в залив на корм рыбам!