Свет в конце тоннеля (СИ)

'Дурачина ты, простофиля!

В задницу себе засунь свой невод.

А мне нужна Золотая Рыбка!'

'Чего тебе опять не хватает?

На вершине корпоратского Олимпа?

В совете ты заседаешь,

в лимузине чёрном разъезжаешь,

в небоскрёбе высоком проживаешь —

чай теперь твоя душенька довольна?'

'Дурачина ты, простофиля!

Хуже нет, чем быть у вершины,

на один лишь шаг её ниже,

и без шанса на неё подняться!

Не хочу я быть больше в совете,

а хочу я стать Генеральной!'

'Что ты, баба, белены объелась?

Ни ступить, ни молвить не умеешь,

даже в гольф ни разу не играла!

Насмешишь ты всех корпоратов!'

Но жена лишь рукой махнула,

охранники дали по шее,

и потопал он к синему морю,

чтобы встретить там чёртову Рыбку.

'Ты, рыбак, берега-то не путай, —

заявила Рыбка Золотая,

— твоя баба и так в управлении

не волочит ни уха ни рыла.

Лишь одни интриги и блядки,

развела в своём кабинете,

через то моей фирме убытки,

и инвесторы смотрят косо,

на упавшую напрочь ебитду!

В общем, не прими за обиду,

но теперь, мужик, only business!

На этом закончила рыбка,

Лишь хвостом по воде плеснула

И ушла в глубокое море'.

— Возвращается рыбак домой, а там жена сидит в бигудях и халате, как будто и не было ничего. Оказалось, совет инвесторов её из генеральных разжаловал и выгнал из компании нафиг, потому что она сдуру такого там наворотила, что теперь толпа аудиторов разобраться не может. Из пентхауза её попёрли, лимузин отобрали, охрану отозвали, и даже корыто новое забрали за долги — какие-то там бюджеты представительские она себе на маникюр потратила. Посмотрел на это рыбак, почесал репу да и притащил из гаража обратно старое корыто. Ну, подумаешь, треснутое… Работает же!

Глава 7 И семь гномов…

— Когда-то халява должна была кончиться, — задумчиво сказал Ингвар, рассматривая зев тоннеля. — Глупо было бы рассчитывать, что доедем, словно мы круиз в лотерею выиграли. И так рельсы оказались целее, чем я думал, почти две недели катились как баре. Всего пять раз на руках перетаскивали. Можно было бы попробовать и тут перетащить, может, дальше путь лучше сохранился, но я не вижу смысла — бензина у нас почти не осталось. Надеюсь, ни у кого нет клаустрофобии или иных предубеждений к подземельям? Нет? Везёт вам. У меня есть. Не люблю тоннели, особенно те, которые пережили самое мощное землетрясение из всех, которые можно себе представить. Всё, что лежит на рельсах, упало со свода, между прочим. И не факт, что на этом и закончилось — наверняка какая-нибудь каменюка так и дожидается момента, когда мы будем под ней проходить. Что вы так смотрите? Да, спелеология не моё. Мне даже в метро всегда не по себе было. Я люблю морской горизонт, в крайнем случае, чистую степь вокруг. Леса, холмы, горы — это уже ландшафтные излишества, загораживающие обзор. А уж лезть под землю — это для гномов. Не для того наш вид с пальмы спустился! К сожалению, обходить далеко, так что придётся терпеть все эти миллионы тонн плохо закреплённого камня над головой. Нет, я не нагнетаю. Разве что совсем чуть-чуть. Может быть, впереди тоннель обрушился, и нам придётся возвращаться, но не попробовать пройти напрямик было бы странно.

— Ладно, разгружаемся, команда. Что-то придётся бросить, но это будет не еда, не вода и не одежда. Остатки бензина тоже сольём, у нас примусочек маленький есть. Большой рюкзак — мой, поменьше — Лысой Башки, а вот этот твой, пацан. А как ты думал? Всем достанется с учётом физических возможностей. С учётом, я сказал, Лысая! Не пихай всё подряд, надорвёшься. Я знаю, что ты сильная независимая женщина, но грыжи тут лечить некому. Побереги спину, нам обрастать барахлом ни к чему. Зачем нам под землёй палатка, скажи мне, горе лысое? Дождя не будет. А костровые принадлежности нафига? Дров там не найти, обойдёмся примусом. Бросай это всё без сожаления. Пройдём тоннель и намародёрим заново.

— Да, пацан, я почти уверен, что тоннель проходимый. Почему? А вон, Лысая не даст соврать. Она тоже заметила. Заметила же, Лысая Башка? Я в тебе не сомневался. Следы, пацан! Тут ходят. Мало, редко, аккуратно — но тропочка образовалась. В тупик тропу не натопчут. Так что сохраняем бдительность, команда. Мало ли кто тут шляется. Мы, например. Вполне подозрительная компания, кстати. Я бы, встретив такую троицу, напрягся. Почему? А сам подумай: для начала — идут вместе. Значит, не триггерятся. То есть тренировались, мучили себя, сокращали дистанцию. Да, в нашем случае страдала только Лысая Башка, но стороннему наблюдателю это неизвестно. Скорее всего, он предположит, что мы банда. Бандочка. Вон, у мадамы нашей монструозное рубило, у меня Дубинал Миротворец, а ты… ну, не знаю… Больно кусаешься, например. Сейчас, пацан, каждый встречный в первую очередь оценивается с точки зрения «насколько он опасен». И лучше перебдеть, чем ошибиться. Поэтому даже не злые, в целом, люди могут повести себя нехорошо просто из недоверия. Вполне оправданного, кстати, но от этого не легче. Страх хуже злости, пацан. Злой человек менее опасен, чем напуганный.