Свет в конце тоннеля

Антилопа, завидев смерть, убегает от неё; голодный лев, чьей жизни угрожает голод, бежит за ней. В этой пожизненной для кого-то гонке останется один − только он выживет. Скажем, антилопа. Она убежит от смерти, и что дальше? Она подойдёт к Нилу и примется возмещать затраченное ею во время смертельной гонки количество воды. И что же? Мелькнёт ли в её неумной голове хотя бы мысль о смерти? Нет. Антилопа неспособна к рефлексии. Не способна она и к самоанализу и самокопанию, и к прокручиванию в голове минувшего. Лев − позади, а вода Нила (являющая собой символ жизни, конечно) − прямо перед тобой. Что ты выберешь в качестве объекта внимания?

Антилопа упоена жизнью, она, в этом смысле, даже безмятежна. Да, жизнь её полна погонь на берегу Нила и питья воды из реки, но это разнообразие никоим образом не омрачает её: сегодня антилопа бежит, а завтра спокойно пьёт воду, думая только о воде, забывая о хищнике вплоть до следующей погони.

Такая равномерность распределения в жизни мест риска катастрофы и полного забытья свойственна только животному. Человек, как я уже удосужился упомянуть, думает о смерти непрерывно, вне зависимости от его вероисповедания, материального статуса и наличия умственных способностей. Весь экзистенциальный кризис, по жизни идущий бок о бок с человеком, базируется на переносе «главной смерти» в долгий ящик посредством воображения. Воображение позволяет человеку смутно представить себе, что такое смерть и сделать пять её копий − по одной на каждый кризис, в каждый из которых человек переживает усиленное волнение перед ней. Но нельзя забывать, что, начиная с середины (третьей смерти) малые смерти увеличиваются по рангу: первая основывается на самом невинном и сокровенном переживании своей смерти, вторая − на новизне, третья − перерыв, замороженное состояние мысли о смерти, готовящееся заявить о себе в четвёртую смерть, и пятая, готовящая к финальной, реальной смерти, характерная настолько сильным переживанием близкой кончины, что под самый-самый конец истощает человека вплоть до полного хладнокровия перед лицом дамы-смерти. Только когда клиент полностью готов, смерть приглашает его на белый танец.