Свет во тьме. Черные дыры, Вселенная и мы

Долгое время нейтронные звезды казались дикими фантазиями, но все изменилось 28 ноября 1967 года, когда Джоселин Белл и ее научный руководитель Энтони Хьюиш обнаружили в Радиоастрономической обсерватории Малларда в Кембридже странный радиосигнал[67]. Это открытие имело историческое значение. Сигнал состоял из многих коротких импульсов, которые приходили на Землю через определенные одинаковые промежутки времени. Объект был похож на космические тикающие часы, поэтому его назвали пульсаром. Сначала оба ученых немного опешили от точности, с которой воспроизводился интервал между импульсами, и полушутя назвали радиообъект LGM, что расшифровывалось как “маленькие зеленые человечки”. Вскоре, однако, выяснилось, что обнаруженный ими объект с огромной скоростью вращался вокруг своей оси и был чрезвычайно маленьким и необычайно тяжелым. На самом деле это была нейтронная звезда – мертвая звезда, тяжелая, как Солнце, и такая же большая, как Нордлингер Рис – старый кратер в Баварии, образовавшийся при падении метеорита. Не каждая нейтронная звезда становится пульсаром, но каждый пульсар – нейтронная звезда. Подобно космическому маяку, он посылает свои радиосигналы в космос в виде двух лучей света, которые достигают нас через равные промежутки времени и вызывают в небе вспышки “радиомолний”. Поскольку объект очень стабилен и массивен, он функционирует как гигантское балансирное колесо. Он “тикает” точнее любых атомных часов. Из-за необычайной стабильности пульсаров и воспроизводимости сигналов от них мы можем использовать пульсары в многочисленных экспериментах по проверке теории относительности[68]. Известным примером является двойной пульсар PSR J0737–3039[69], который на самом деле представляет собой пару пульсаров, обращающихся друг относительно друга. Прецессия эллиптической орбиты, подобная прецессии, которую мы наблюдали у Меркурия и из‐за которой сердце Эйнштейна чуть не выпрыгнуло из груди, здесь происходит в 10 000 раз быстрее, и астрофизики рассчитали ее с точностью до пятого знака после запятой.

Превращение в нейтронную звезду – это впечатляющее событие, происходящее со звездами, масса которых более чем в восемь раз превышает массу Солнца. Такое сверхсолнце умирает эффектнее, чем это сделала бы наша собственная звезда – Солнце. Сгорание сверхсолнца сопровождается галактическим фейерверком. Под давлением коллапсирующей массы в ядре оно (ядро) внезапно превращается в нейтронную звезду, а остальная часть звезды взрывается со сверхзвуковой скоростью. Электроны и протоны мгновенно соединяются в атомном ядре, испуская большое количество легчайших нейтрино, которые еще больше увеличивают энергию внешней оболочки звезды. После этого разрушительная ударная волна, пронесясь через всю звезду и устремившись наружу, в конце концов разрывает звезду на части. Астрономы называют такой галактический взрыв сверхновой. Она вспыхивает в космосе, и это очень впечатляющее зрелище. Именно ему могли бы поразиться как коренные американцы в каньоне Чако, так и жители многих других уголков земного шара, наблюдавшие в тот момент звездное небо.

Давайте попробуем представить себе сверхновую: всего за долю секунды этот галактический взрыв высвобождает больше энергии, чем Солнце произвело за всю свою жизнь. Но даже сверхновой требуется несколько недель для того, чтобы весь свет прорвался через расширяющуюся внешнюю оболочку звезды. В результате иногда сверхновую можно наблюдать месяцами. В условиях экстремальных температур и давлений в сверхновой образуется много новых, более тяжелых, чем железо, элементов. Кобальт, никель, медь и цинк выбрасываются в космос в виде газовых облаков при температуре порядка миллионов градусов, и там горение продолжается.

Эти ударные волны распространяются в межзвездном пространстве со скоростью десятков тысяч километров в секунду, а их фронт имеет сферическую форму. Фактически они представляют собой массивные ускорители космических частиц, и некоторые атомные ядра разгоняются ими почти до скорости света. Они дрейфуют по Млечному Пути в межзвездном пространстве вдоль силовых линий турбулентного магнитного поля, а исчезающе малая их часть обрушивается на Землю в виде потока частиц высокой энергии, которые мы называем космическими лучами.