Светящееся пятно. Кольцо вечности

Сисели встала и, поблагодарив Фрэнка, вышла из комнаты. После недолгой паузы он продолжил:

— Дело запутанное. Понимаете, убийца должен быть из местных. Только местный знает о Доме лесника, не говоря уже о подвале, и только у местного мог иметься мотив для убийства Мэри Стоукс. Это почти наверняка один из тех троих, что находились в «Быке» вечером четвертого января. В общем, преступник один из троих: Альберт Кэддл, Грант Хатауэй или Марк Харлоу.

— А что ты думаешь о Марке Харлоу? — спросила мисс Сильвер.

Фрэнк внимательно посмотрел на нее:

— Ему гори все ярким пламенем, лишь бы не мешали бренчать. Для него главное — музыка, а остальное как бы не существует. Марк Харлоу сочиняет песни для ревю, и эти жуткие убийства лишают его вдохновения. Прямо катастрофа какая-то. Будь он Бетховеном, Бахом и Брамсом в одном лице, я бы решил, что он преувеличивает ее масштабы. Мы прервали его, когда он извлекал из пианино совершенно дикие звуки. Марк проявил бурный артистический темперамент, но все-таки спустился с небес на землю и пообещал помочь следствию. Поскольку он, похоже, из тех, кто никогда не знает, который час или что он делал вчера, толку от него было немного. Если честно, моего шефа надо было видеть. Он весь налился кровью, и я боялся, что у него выскочат глаза, когда Харлоу бесхитростно сказал, что точно не помнит, в какой кинотеатр зашел в пятницу восьмого января и какой фильм смотрел. Объяснил, что порой вообще не смотрит на экран, просто сидит и прокручивает в голове мелодии. Старик потом на полном серьезе спросил меня, все ли у этого Харлоу дома. Я ответил, что тот вполне в своем уме и просто изображает великого творца. В данном случае так оно и получилось. Когда Марку прозрачно намекнули на судебное разбирательство, память его тотчас оживилась. Он вспомнил, что сидел в кинотеатре «Рекс» и в фильме снималась какая-то молоденькая актриса со стройными ногами. Вы, наверное, о ней не слышали, но он все точно сказал!

Мисс Сильвер улыбнулась:

— Это Пердита Пейн?

Фрэнк рассмеялся.

— Вы знаете все на свете! Марк снизошел до того, чтобы вспомнить ее ноги — они действительно того стоят.

Улыбка исчезла с лица мисс Сильвер, и она нахмурилась. Сочла, что особого упоминания о ногах вполне достаточно, и произнесла:

— Сразу после шестичасовых новостей я слышала полицейскую сводку происшествий. Ее передавали, когда я только входила.

Фрэнк сел прямо.

— Да-да, я как раз собирался вам сказать — почти сразу позвонили из ледлингтонского кафе. Луиза обедала там довольно поздно — примерно до половины третьего дня — и спрашивала, как доехать до Лентона. Она находилась одна, что перечеркивает завлекательную версию Смита о том, будто в Дипинг Луиза привезла убийцу. Например, несчастного Феррана.

— Фрэнк, а что собой представляет этот Ферран?

— Хотите встать на сторону Смита? Я решил, что это безобидный молодой человек, влюбленный в Луизу и почти обезумевший от горя. Вряд ли его можно в чем-нибудь подозревать.

— Да, скорее всего, так.

Мисс Сильвер собралась что-то добавить, как вдруг распахнулась дверь, и в гостиную шагнула Сисели. Она была в шубе, но без шляпки. В коридоре чуть позади нее стоял чемодан. Брамбл спрыгнул с кресла Моники Эббот и бросился к хозяйке, глядя на нее чуть наклонив голову. Сисели легонько погладила его и произнесла:

— Когда родители вернутся, скажи им, что я отправилась домой.

— Господи боже! — вырвалось у мисс Сильвер.

Фрэнк резко повернулся на стуле.

— Сис!

Она продолжала стоять за порогом, лицо ее разрумянилось, глаза сверкали.

— Ты меня слышал — я отправляюсь домой.

— Можно спросить почему? Моника наверняка задаст подобный вопрос. Тигрица вернулась — а где мой детеныш?

Сисели топнула ногой.

— Сообщи ей, что я отправилась домой.

— Повторяешься, да? Может, дождешься ее и сама это скажешь?

Сисели медленно приблизилась к камину, наклонилась, бросила в огонь полено и ответила:

— Нет, лучше не надо. Не хочу скандала. — Она выпрямилась и перевела взгляд на мисс Сильвер. — Вы ей и скажите. Все просто. Мы с Грантом поругались — это наше дело, и больше оно никого не касается. Если его намереваются заподозрить в убийствах, то я возвращаюсь домой. А ругаться продолжим позднее. Не допущу, чтобы люди сочли, будто я верю в его причастность к преступлениям.

Мисс Сильвер продолжала вязать, розовый моток шерсти медленно вращался. Фрэнк Эббот поднялся. Отговорить Сисели он не сумел бы — ему это не удавалось, даже когда та была ребенком. Однако Моника ожидала бы от него хотя бы попытки. Фрэнк проклинал викария, шахматы и дядю Реджа. Пусть Моника сама возьмется за эту неблагодарную работу и выслушает от дочери колкости и дерзости.

— Сис, Грант — один из подозреваемых, — произнес он. — Может, тебе лучше подождать?

Она посмотрела ему в лицо.

— Грант не убийца! — Сисели обратилась к мисс Сильвер: — Вы нам поможете?

— Дорогая…

— Фрэнк говорит, что вы всегда все знаете. Вы ведь профессионально занимаетесь сыском? Я хочу, чтобы вы взялись за это дело — ради меня и Гранта.

— Дорогая, я не берусь за дела ради кого-то. У меня только одна цель — установить истину.