Светящееся пятно. Кольцо вечности

— А по-моему, знаете. Вам бы не мешало быть поосторожней! Конечно, на свете много невежд, и легко решить, что кругом одни невежды. Только это обманчивое ощущение. Любой перекупщик может оказаться сведущ и узнать антикварную вещь. И даже некоторые любители, вроде меня, могут оказаться в курсе дела.

— Не понимаю, о чем вы говорите…

— Неужели вы не догадались сразу же, что внутри свертка? — удивленно спросил он.

Мойра слегка нахмурилась.

— Браслет. С хорошими камнями. Вероятно, дорогой. Больше ничего.

— Так ли уж ничего… — протянул Грегори Порлок. — Здесь скрывается целая история. История рубинового браслета. Для вас она может быть поучительна. Ну а для меня — еще один шанс блеснуть красноречием. Люблю рассказать что-нибудь эдакое, вы, верно, заметили!

— И что же вы собираетесь рассказать?

Он беспечно рассмеялся.

— Хочу привести небольшую историческую справку. Видите ли, я питаю слабость к энциклопедическим справкам, мне приятно просто знать что-то о чем-то. Правда, иногда эти знания чрезвычайно полезны.

— Неужели? — Голос Мойры не дрогнул, как и рука с браслетом ранее, и все же звучал он глуше, чем обычно.

— Вы сами сейчас убедитесь. Надо сказать, драгоценные камни всегда меня завораживали. И вот однажды — давным-давно, лет двадцать назад, наткнулся я на невзрачную книжицу в библиотеке Эдинбурга. Называлась она «История знаменитых украшений и их владельцев из числа знати и аристократии». По части стиля книжица была неважная, зато содержала ряд интересных фактов. Известно ли вам, например, что во время русской революции множество украшений французского двора было перевезено в Англию и отдано на хранение маркизу Куинзберри — его еще называют старик Куин? Говорят, он зарыл сокровища в подвале своего дома и след их пропал. Старик Куин слишком уж хорошо хранил свою тайну, даже унес ее в могилу. Сейчас дом занимают два лондонских клуба, и вполне возможно, где-то под фундаментом до сих пор лежат сокровища французской королевы. — Тут Порлок сделал паузу, а потом беспечно добавил: — Или не лежат. Сокровища, как любые ценности, имеют обыкновение отращивать ноги… Но что-то я отвлекся. Вернусь к делу! Речь идет о рубиновых браслетах Жозефины. Вам, полагаю, известно, что вы держите один из них?

Мойра взглянула на переплетение бриллиантов.

— Откуда?

Вопрос был скорее риторическим, ответа не последовало.

— Что ж, продолжу блистать эрудицией. В книжице, о которой я говорил, как раз упоминались эти браслеты. Наполеон преподнес их Жозефине по случаю одного важного события. Переверните застежку — увидите букву N, украшенную королевской короной.

Мойра перевернула; ее лицо было безразличным, движения неторопливыми.

На бледном золоте была выгравирована коронованная N.

Грегори Порлок подошел и встал рядом.

— Теперь переверните обратно и увидите на другой стороне застежки дату — уже довольно блеклую, однако различимую: «10 фрим. 1804».

— Что это значит? — спросила она.

— Десятое число месяца фримера[2] тысяча восемьсот четвертого года. По-нашему, первое декабря, день, когда Жозефина наконец вынудила Наполеона обвенчаться с ней по законам церкви. Он схитрил и специально не позвал на церемонию местного пастора, чем позже и воспользовался, чтобы признать брак незаконным. Браслеты были свадебным подарком. А корона потому, что первое декабря — канун их коронации. Неужели вы не знали эту историю?

— Я-то тут при чем? — спросила Мойра, гневно сверкнув глазами.

Порлок вернулся к камину.

— Я вам расскажу. Жозефина умерла в тысяча восемьсот четырнадцатом году. Браслеты в ее завещании не упоминались. Они исчезли лет на сорок, а затем второй герцог Пемберли купил их в Париже, чтобы преподнести невесте в качестве свадебного подарка. Где они пропадали сорок лет, неизвестно, однако лорд Пемберли, видно, не слишком интересовался историей — он купил браслеты, и с тех пор они передавались в его семье из поколения в поколение. Титула у семейства уже нет, в живых осталась лишь вдова последнего лорда. А вы приходитесь ей родней — по матери, если я не ошибаюсь.

— И поэтому я должна знать историю браслетов?

Он кивнул.

— Мы почти добрались до сути. Около десяти лет назад мне посчастливилось познакомиться с леди Пемберли — она была одной из устроительниц благотворительного бала. К своему крайнему удивлению, я увидел на ней браслеты Жозефины! Я упомянул браслеты в разговоре, и, обнаружив, что я в курсе истории, она любезно их сняла и показала мне букву и дату на каждом. Вот так я и познакомился с браслетом, который вы держите.

— При чем здесь я? — повысила голос Мойра.

— Я вас утомил? Осталось совсем чуть-чуть. Недавно один приятель, который в курсе моего увлечения, сказал, что видел в магазине браслет искусной работы. Я пошел посмотреть и, разумеется, сразу его узнал. Нет нужды обозначать название магазина — оно вам известно. А вот то, что хозяин магазина знал, у кого он покупает, — для вас, вероятно, новость. Вы часто появляетесь в светской хронике; он бы и не купил настолько ценную вещь у неизвестного человека. А учитывая ваши семейные связи, купил без колебаний.