Светящееся пятно. Кольцо вечности

— А у меня и чек из магазина есть. С подробным описанием товара. Даю вам время до понедельника — решайте. На этом пока все.

Он разжал хватку, девушка молча развернулась и вышла.

Пока Мойра поднималась по лестнице, за спиной открылась и закрылась входная дверь. С улицы подул холодный воздух, раздался голос Леонарда Кэролла — последнего прибывшего гостя.

Мойра поднялась, не оборачиваясь, и прошла мимо комнаты мисс Мастерман в свою. Хоть расстояние было невелико, она успела определиться, что будет делать дальше.

Глава 14

Гостиная в старинном Грэндж-хаусе была длинная, с низким потолком и четырьмя узкими окнами. Бледные парчовые шторы в цветочек идеально сочетались со стенами цвета слоновой кости, стулья и диваны были выдержаны в тех же нежных тонах, и все убранство несло отпечаток строгого изящества минувших дней. Грегори Порлок ожидал гостей и представлял (уже не в первый раз), насколько заиграла бы обстановка, если бы и стиль одежды был соответствующим: на женщинах замысловатые кудри и пышные кринолины, на мужчинах — бриджи по колено и яркие сюртуки. Сам Грегори шикарно смотрелся бы в бархатном камзоле сливового цвета и со слегка припудренными волосами.

Порлок чувствовал приятное возбуждение — как капитан, который ведет корабль по опасному курсу. Впрочем, что за удовольствие без риска и борьбы? Когда жизнь висит на волоске, когда щекочет нервы неизвестность, когда нужно управлять бунтующей командой, укротив ее и подчинив своей воле, только тогда можно испытать настоящий вкус приключений и восторг побед, ради которого стоит рискнуть. Риска у него сегодня будет достаточно. От Линнет, к примеру, никогда не знаешь, чего ждать. Женщины в принципе непредсказуемы, а женщины, у которых нервы не в порядке, подобны стрелке компаса в магнитную бурю. Линнет сейчас, вероятно, бьется в истерике и рассказывает Мартину Окли о своем двойном браке. Порлок представил себе эту картину, и она его позабавила. Хотя Линнет, скорее всего, еще какое-то время продержится. Не упала бы в обморок на первой перемене блюд — это она может…

Надо сразу дать ей выпить, как приедет. И быть с ней предельно ласковым. Линнет всегда откликалась на ласку. Если бы период их супружества не пришелся на страшную нехватку средств, она бы до сих пор его обожала. Однако такие вот добрейшие и милые иногда становятся на редкость противными — под конец все было омерзительно. Порлок вспоминал их брак с отвращением.

Доринда Браун — тоже риск. По идее, она не должна была сегодня сопровождать Окли. Он забавно устроил — сердечно ее пригласил, а сам принял необходимые меры, чтобы она не добралась. Доринду ждало другое, гораздо менее приятное, но безотлагательное дело. Что-то пошло не так, и планы его нарушили (надо, кстати, выяснить, кто и зачем). Порлок не любил, чтобы его планы нарушались. Он всегда планировал тщательнейшим образом, и виновник нарушений обязательно поплатится — он уж проследит. Хотя было досадно, что изначальный замысел не удался, присутствие Доринды делало вечер еще более интересным.

Порлок позволил себе пуститься в размышления: любопытно, какой она выросла? Семь лет — срок немалый, а семь лет между четырнадцатью и двадцатью одним — тем более. Порлок помнил Доринду ребенком с розовыми щечками, толстой блестящей косой и круглыми карими глазками. Хотя нет, в четырнадцать косы уже не было, только румянец и глазки детские. Он ясно увидел пристальный строгий взгляд, когда однажды Мэри довела его до брани, а Доринда услышала. Девочка тогда так и застыла в дверях, потрясенная. Кажется, после того случая он ее не видел. Интересно, узнает она его или нет? Порлок считал, что его забыть непросто. Льстил себе мыслью, что женщины его никогда не забывают. Впрочем, помнит или не помнит — какая разница? Воспитанница Мэри не позволит себе устраивать публичную сцену, да и он примет меры, чтобы Доринда усомнилась. Ему, конечно, претила мысль, что есть на свете его двойник, однако двойники встречаются, и стоит только заронить зерно сомнения, оно обязательно разрастется. Безусловно, с Дориндой Браун он как-нибудь справится.

Линнет Окли сидела перед зеркалом и смотрела на свое отражение полными ужаса глазами. Она уже была полностью одета, но все еще не решила — ехать или нет. Она меняла решение каждые полчаса весь день, и всю ночь, и день до этого, и ночь до этого.

Решала: «Поеду!» Представляла, как садится в машину, недолго едет, входит в Грэндж-хаус (сам дом она толком не могла вообразить)… и чувствовала: «Нет, не смогу!» Не сможет переступить порог и встретиться с Гленом! Дотронуться до его руки! Вдруг он возьмет ее за руку, чтобы проводить к ужину? Нет-нет-нет! Она не выдержит! Только не при Мартине!