Светильник фараона

Алону я позвонила, когда выспалась, умылась и перекусила овсяной кашкой с наструганным в нее манго -- говорят, очень хороша для кожи лица.

- Алон, доброе утро! Что у вас хорошего?

- Валерия, вы совсем пропали, от вас никаких известий, - в его голосе послышался еле заметный упрек.

- Да, я совсем замоталась, - я не стала ему рассказывать, как я провела ночь, ведь он мог и не одобрить подобную самодятельность.

- Я звонил, чтобы пригласить вас на похороны Ципи.

"Что за жизнь пошла? -- подумала я. -- Телефон только и звонит, чтобы кто-то позвал меня на похороны. Хоть бы кто позвал на вечеринку или на свадьбу..."

- Я не могла, Алон, честное слово, я была по делам в Тель-Авиве. Скажите, вы помните ее письмо?

- Да, разумеется. Как жаль, что Ципи не смогла его дописать.

- Скажите, она ничего не говорила вам о Сэме, с которым познакомилась в Египте?

- Нет, ничего. Хотя, постойте... Однажды мы с ней говорили по телефону. И во время звонка кто-то постучался в дверь. Я услышал, как она сказала по-английски: "Сэм, привет, подожди, я говорю по телефону...".

- Очень интересно! Спасибо, Алон, я думаю, что это ваше наблюдение очень поможет в поисках.

- Вы думаете, это он? -- осторожно спросил профессор.

- Все может быть... Всего хорошего, Алон.

- До свидания, Валерия.

Собравшись за несколько минут, я поехала на работу: сыск, конечно, сыском, но зарабатывание на пропитание еще никто не отменял. Добрый дядя не прилетит в голубом вертолете, чтобы помочь мне заплатить налоги.

Завалы я разбирала до вечера. Переводила, отсылала почту, звонила, выясняла. А когда за окном стали сгущаться сумерки, в дверь проскользнула фигура в черном.

- Я уже заканчиваю работу, - сказала я, не поднимая головы.

- Простите, я не займу у вас много времени.

Передо мной стояла Елена. В черных траурных брюках и футболке она выглядела ниндзей, нацепившим очки.

- Прошу садиться, - сухо предложила я, помятуя, что, если человек пришел, значит ему это надо. -- Слушаю вас.

Она молчала, глядя вниз. Я ждала, но терпение мое начало истощаться. Наконец, Елена заговорила:

- Каким-то образом вы узнали о нашем бизнесе.

- Почему это "каким образом"? О вашем агентстве по перевозкам написано во всех газетах на странице объявлений.

- Я не о перевозках, - она отрицательно качнула головой.

- Тогда о чем же?

- О массажном кабинете.

- Ну, и что? -- удивилась я, продолжая валять дурака, дабы понять истинный намерения визитерши. -- Что плохого в массажном кабинете? Вы работаете без медицинского разрешения? Простите, ничем не могу помочь, у меня частная контора, а не министерство здравоохранения.

- Ты что, не понимаешь? -- ее лицо исказила гримаса. -- Я говорю о публичном доме. Да, я держу проституток, которых ты увидела в фургоне.

- Увидела, - кивнула я.- И что?

- Сколько ты хочешь за молчание? Заплачу один раз и все. Больше ты меня шантажировать не сможешь -- я умею прятать концы в воду.

Помня совет из моэмовского "Театра", я держала паузу. Зачем мне ее грязные деньги? Но, может быть, она сможет пролить свет на некоторые обстоятельства пропажи светильника?

- Что ты молчишь? Не знаешь, какую сумму запросить?

- Отнюдь. Меня другое интересует, - ответила я. - Как по-вашему, кто убил Вадима? И зачем?

- Не знаю! Сама бы хотела получить ответ на этот вопрос. Следователи все в квартире у нас перерыли, ничего не нашли.

- А вы знаете, что спустя два дня после убийства Воловика, была убита ассистентка профессора, у которого перевозили мебель рабочие вашего агентства.

- Боже мой! Я не знала... Это как-то связано с убийством Вадима?

- Не знаю. Пусть полиция разбирается.

- Но я тут причем? Я просто хотела хорошо зарабатывать и прочно встать на ноги. Нормально жить, выйти замуж, родить ребенка... Все, что составляет счастье нормальной женщины.

- И поэтому вы влезли в семью подруги, потом в постель к ее гражданскому мужу, потом в их предприятие, а потом случилось убийство. Кто может поручиться, что вы не были причиной этому?

- Ирка всегда была красивее, - всхлипнула Елена. -- У нее уже в шестом классе грудь появилась. И волосы у нее золотистые не от краски, а свои, природные. Лицо у нее простоватое, икры толстые, а глядишь, парни за ней так и ухлестывали! А я рядом была, серая мышь, меня она из жалости на вечеринки брала, а на следующее утро в школе контрольные списывала.

- За это и брала? Или по доброте душевной?

- А бог ее знает... Я училась, продвигалась по жизни, могла показать себя с лучшей стороны. И я старалась, строила планы и надежды. А потом приходила Ирка и со своей коровьей грацией ломала мне всю стратегию. Иногда до смешного доходило: мужчина, которого я уже наметила в мужья, тут же забыл о своих намерениях, стоило ему только Ирине войти в мой дом.Как ей это удавалось? Ведь она книжек не читает, да и с десяток килограмм у нее лишних наберется...

- И вы решили отомстить?

- Боже упаси! За что? Она же не ведала, что творила. Делала не назло, как другие мои приятельницы. Она простая, добродушная корова, зачем мне было с ней портить отношения?

- Хорошо, мне понятно. Скажите, Елена, а чем вы занимались перед приездом сюда?