Светлая и Темные и ужасная обложка

      Но стоило нашей крови смешаться, а Керо — запеть, со мной начало твориться что-то непонятное. Однозначно — не то, что происходило с Сафирой. От места соприкосновения наших окровавленных ладоней растекалась волна холода, пробирая меня до костей. Я застонала и зажмурилась, захотелось обнять себя и сжаться в комочек. Попыталась выдернуть свою руку из когтистой ручищи, но маг крепко держал.

Неожиданно холодный поток словно загустел, превратившись в нечто живое, темное и жутковатое по ощущению и восприятию. Это что-то зашевелилось у меня под кожей, устраиваясь, обживаясь. И, кажется, делясь целым сонмом едва различимых эмоций…

      В ужасе открыв глаза, хотела заорать, но в этот момент посмотрела на Сэбиана, и крик застрял в горле. Мужчина посерел, на щеках выступил лихорадочный румянец, что обычно бывает, когда во время болезни температура поднимается, или обгораешь на солнце. В сумеречных глазах мага появилось смятение и удивление: он явно не ожидал того, что происходило с нами сейчас. И одновременно продолжал хрипло монотонно петь. Пришлось мне, сжав зубы, терпеть боль и страх, держась за его ладонь, как утопающий за спасательный круг.

      Брачный браслет снова обжег кожу на месте, где намертво врос, послав волну озноба по всему телу. Затем я почувствовала на запястье холод, облегчивший страдания, и все — больше никаких неприятных ощущений. Если бы не эмоциональный откат!..

      Керо замолчал, по-прежнему удивленно глядя на меня. А я не выдержала и, вырвав, наконец, свою ладонь, чуть не плача, пожаловалась:

      — Ты не предупредил, что во второй раз будет настолько больно и жутко!

      Сэбиан резко шагнул ко мне, сграбастал и прижал лапищей мою голову к своей груди. Однозначно, с намерением заткнуть рот. А я — что? Все поймала на лету. Обиженно зыркнула на него и замолчала, подчиняясь безмолвному приказу не ляпнуть лишнего при посторонних.

      Как ни странно, в объятиях иномирца, более того, темного мага, ставшего моим мужем, я ощутила спокойствие, которого так не хватало в последнее время. Доверчиво положила ему на грудь раненную ладонь и сама, все еще вздрагивая, уткнулась в кафтан. Пару раз всхлипнув, затихла, наконец.

      Муж бережно погладил меня между лопаток, затем наклонился к моему уху поближе и выдохнул:

      — Тебе станет легче, если я признаюсь, что сам не ожидал образования полной связи?

      Шмыгнув носом, я подняла лицо и, посмотрев в темно-серые глаза, спросила:

      — А что это означает?

      Здоровенная тяжелая ладонь, переместившаяся на талию, замерла, потом последовал лаконичный ответ:

      — Я тебе скоро расскажу и даже дам почувствовать.

      Уловив подтекст, опять шмыгнув носом, я с подозрением взглянула на мужа, заставив его усмехнуться.

      — Вещи миледи погрузили, мы готовы в путь! — нарушил странный волнующий момент Данкеро.

      От вкрадчивых мягких ноток в его голосе не осталось и следа, насторожив меня, хотя взгляд оставался прежним — доброжелательно-изучающим.

      А вот абаниса Эйра кротко улыбалась, но тревожно посматривала по сторонам. Разумеется, ей бы поскорее проводить загостившихся чужаков за ворота и забыть о нас, как неприятный докучливый сон.

— Неужели мы прямо сейчас в дорогу? — удивилась я спешному отправлению в «свадебное путешествие».

      — Святая обитель людей — не то место, где дракан чувствует себя хорошо... — прозрачно намекнул Данкеро, продолжая внимательно разглядывать меня.

      Я понуро кивнула, нашла взглядом взволнованную бледную «свидетельницу». Взяв ее за ледяную ладошку, на подрагивающих после темного обряда ногах повела к воротам за лордами. Те шли впереди, позволяя лишний раз оценить мощь их фигур и ширину плеч. Синий бархатный кафтан лорда Данкеро поблескивал золотой вышивкой; рубаха, мелькавшая в боковых разрезах, тоже была украшена затейливым шитьем. Пожалуй, друг жениха выглядел празднично, будто на самом деле собирался на свадьбу. А вот жених, вернее уже муж…

Сэбиан, в отличие от нарядного друга, выглядел чересчур строго и чопорно в черном бархатном кафтане. Солнечные лучи играли на украшенном золотыми заклепками и накладками поясе и колечке, закреплявшем хвост на макушке. Я невольно засмотрелась на его бритые виски, затылок, крепкую шею, которую подчеркивал высокий воротник нижнего платья и шалеобразный верхнего.

      Суровый, властный и вместе с тем харизматичный облик темного гранта внушал уважение. Такому мужчине побрякушки да украшения ни к чему, он и без них сразу выделяется среди окружающих.

      Снова тяжко вздохнула и заинтересованно посмотрела на пятую точку моего дракана. Правда, сколько я ни сверлила его зад, хвост так и не появился.

      А еще муж заметно покачивался, вне всякого сомнения, от слабости. Казалось, вот-вот ступит и запутается в длинных полах кафтана, даже при свете дня напоминавшего клубящийся черный дым. Меня так и подмывало подставить ему плечо. Но вряд ли Сэбиан хотел, чтобы кто-то заметил, что с ним неладно, и я молча наблюдала за его скованными движениями.