Светлая Капелька в тёмной душе (СИ)

Но в ответ маг лишь сокрушено покачал головой и притронулся к моему лбу указательным пальцем, выключая моё сознание. «Убью, гада!» подумал я напоследок, прежде, чем упасть в заботливо поймавшие меня руки Ортайла. «Всех убью!»

***

Я плохо соображала, что происходит и где я. Боли наконец-то не было. И страха не было. Только какое-то опустошение внутри, словно душу мне всю вывернули наизнанку, разорвали в клочья, а потом неумело залатали на скорую руку.

Я всхлипнула, осознав вдруг, что нахожусь в совершенно незнакомом мне месте. А рядом нет Кирилла. Что это за комната такая? Не похоже на ту спальню, где неизвестный мне враг Чернова пытался отомстить Кириллу, использовав моё тело. Что произошло в той комнате? Я помню урывками. В сознание вспыхивают картины одна другой противнее. И болезненные пощечины и пошлые поцелуи, выворачивающие меня до тошноты. И ощущение мужского желания между моих ног. Я не помню, что было дальше. Возможно, я потеряла сознание, стоило ему войти в моё тело? А возможно боги услышали мои мольбы и отбили ему всяческое желание что либо в кого-либо вставлять раз и навсегда? Я помню страшный грохот от взрыва и еще больше боли… меркнувшее сознание иногда приходило в себя от очередного удара, чтобы уже от следующего удара опять отключиться. Иногда мне мерещился Кирилл… иногда Алекс… Они не были людьми, какими я привыкла их видеть. Но я знала, что это именно они. Мои демоны — хранители. Я чувствовала ауру их Тьмы. Я уже знала и её узор и запах, поэтому в каком бы обличье не явились ко мне эти двое, я их узнаю. И я их больше не боюсь. И пусть они смотрят на меня страшными провалами бездны, а не привычными мне, ироничными глазами, пусть из их шевелюр выглядывают ужасающие любую неискушенную душу рога, а вместо ртов виднеются острые звериные оскалы на массивных, словно покрытых драконьей чешуей лицах… пусть… всё равно… они меня любят и пришли за мной…

Я только сейчас могла всё это осознать, выуживая из своего подсознания эти обрывочные воспоминания и пытаясь их как-то систематизировать в голове. Среди клочков мелькающих образов были и странные остроконечные крылья и еще один демон, только с белым огнём вместо волос и белым же пламенем в глазах. Я чувствовала его сочувствие мне. Он хотел помочь. Но был бессилен. А потом стало еще больней, но я не могла сопротивляться и не хотела. Такие любимые объятия держали меня и такая родная Тьма вползала в моё сознание, отгораживая от посторонних звуков, ощущений и мыслей. Вползала в мою душу, чтобы растечься там ласковым облаком, рассеяться, раствориться во мне и подарить слабые лучики надежды… «всё будет хорошо…» шептала его Тьма, обнимая мою душу, как отец покалечившееся чадо, качая на волнах нежности, словно убаюкивая и успокаивая после всего пережитого кошмара…

— Лучик, мой… — отвлекает меня от воспоминаний знакомый голос и щеки касается рука. Кирилл здесь. Рядом… — как ты? надо мной склоняется лицо с печатью устали в глазах…

— Где я? — спрашиваю я вместо ответа.

— В больнице, капелька, всё уже позади… — тёплые губы касаются моего лица. — Прости меня девочка, я подвёл тебя, не смог уберечь… — тихие слова перемежаются с лёгкими касаниями губ. — Прости, лучик…

— Почему я не могу пошевелиться? — Поняла я, что меня так напрягает.

— Тебя обездвижили, было много переломов, и хотя тебя подлатали магически, остаточные травмы пришлось долечивать обычным медикам…

— И долго я тут провалялась?

— Три дня, капелька. В этот раз ты обошлась без комы…

— А что с тем… похитителем? — еле нашла я в себе силы спросить.

— Его больше нет, — коротко ответил Чернов и сжал мою ладошку своей, словно пытаясь вселить какую-то веру мне… в будущее ли… в него ли… в себя …

Но о какой вере может быть речь? Мне даже страшно представить в каком состояние Кирилл меня застал. Я точно помню, что была абсолютно голой и очень побитой. Но вдруг он застал меня распластанной под телом чужого мужчины? Демоны! Я даже не знаю, изнасилована ли я или нет. Я не помню. Может быть и так, что я уже совсем не девственница и даже не в курсе этого. Ведь тот поддонок очень чётко обрисовал свои намерения. И как мне теперь смотреть в глаза Кириллу?

Я попыталась отвернуться, но не смогла, шея была зафиксирована. Всё, что было в моих силах — заплакать.

— Лилия… — сокрушенный вздох Чернова у самого моего лица. — Девочка моя, всё позади… я больше не допущу подобного…

И моих губ коснулся трепетный поцелуй. Аккуратный и совсем поверхностный. А потом Кирилл отправился в путешествие по моему лицу, собирая губами мои слёзы и нашептывая, что-то успокаивающее… как тогда… когда он впервые меня поцеловал…

— Я люблю тебя, маленькая… — шепчет Кирк и я чувствую, как от его слов в груди теплеет, а в душе разгорается маленький огонёчек надежды. — Люблю…

Часть четвёртая

— Привет, крошка! — Жизнерадостно ввалился ко мне в палату Ортайл и без предисловий чмокнул в щеку. — Ну и как поживает моя непутёвая приёмная сестрёнка?