Светлая сторона Луны (трилогия)

— Это было непросто, наверно, — заметил я. — Две какие-то сабли могли затеряться в войне доменов.

— Их нашли друиды и наложили чары на поиск потомков Хансера. Всем остальным сабли обжигали руки.

— Да, все верно, — пробормотал я. — Теоретически с таким оружием это можно сделать: сабли ковались мастером и специально под моего отца.

— Брат всего лишь выкрал их и умудрился переправить через портал в таверне. Так что тебе достаточно будет взять их в руки — и все узнают, кто ты.

Вот как оно. Оружие отца. Созданное специально для него, а потом, по слухам, впитавшее частичку его силы, его духа. Правда? Неправда? Это не имеет значения. Я сидел и размышлял. Хантер говорил еще что-то, но я его слушал вполуха. Только что я отчетливо осознал, что заканчивается очень важный этап моей жизни. Я впитал как губка все знания, которые мог. И теперь готов их применять — применять по-настоящему. Готов к большой игре. Эту игру я планировал всю свою сознательную жизнь. Менял правила, менял способы, менял планы, союзников и врагов, неизменными оставались лишь цели. Все. Я больше не ученик, мне не нужны наставники. Мне нужны те, глядя на кого я пойму, как свои знания применять. Хантер был для меня находкой. Огромнейший опыт лежал за его плечами, и мне отводилось слишком мало времени, чтобы его перенять. Он был мастером, а я — его подмастерьем. Я слушал его и пытался понять, что и зачем он делает, как он этого достиг и как мне пройти его путь за считаные месяцы.

Мы еще долго говорили. Понимание, что чем дальше, тем сложнее будет сохранять наши действия в тайне, было у обоих. О самом штурме замка пока не было сказано больше ни слова. Мы попрощались, я вышел из Тронного зала. У меня много дел. Я почти забыл, что нахожусь на грани Мира Видений, поэтому еле удержался от удивленного возгласа в следующий момент. Я шел по коридору, вырытому в толще земли под Городом, и в то же время я остался в Тронном зале. Я видел, как кусок стены начал менять очертания, образуя лицо Стоуна, воздух вдруг завертелся в вихрь, от одного из светильников отделился язычок пламени и спрыгнул на подлокотник трона, а вода в стоявшем у трона кубке поднялась вверх огромной каплей.

— Он наш, — промолвил каменный лик.

— Наш, но всего лишь союзник, — возразил Хантер, — и союзник временный.

— Зачем тебе понадобилась эта девчонка, Пантера? — Недовольный голос Аквы прозвучал прямо из капли.

— Это было испытание, сестра. — На сей раз улыбка не сделала лицо Хантера уродливее, скорее, симпатичнее — была в ней какая-то непонятная мне теплота. — Он не годится нам в братья. Он предаст любого ради достижения своей цели. И он это подтвердил. Если бы он отказался, я бы не стал настаивать, и, возможно, со временем он сменил бы меня.

— Мы тоже готовы на все, — заметил голос Агни.

— Но ради кого? Ради себя?

— Ради братства, — ответила Аква.

— Вот ты где, братишка… — Я чуть не налетел на Тер. Она выскочила из-за поворота и повисла у меня на шее. — Ма уже начала волноваться, да и я тоже. Все в порядке?

— Да, сестренка, мы договорись, — ответил я. — Но нам предстоит много работы. Думаю, я могу рассчитывать на твою помощь?

— Конечно! — рассмеялась она. — Если мы не будем помогать друг другу, то от кого же ждать помощи? У меня ведь, кроме тебя и ма, никого нет.

— Ну уж на нас-то ты можешь положиться. — Я отстранение улыбнулся. Что такое совесть? Гаэлтан когда-то любил рассуждать о том, что она есть у каждого. Но вот только что я, по сути, продал свою сестру, и никакая совесть меня не мучила. Я поступил правильно — другого выбора просто не было.

Часть вторая Посредственный подмастерье

И понеслась колесница, и началось, и завертелось. Сейчас, два месяца спустя, полностью осознаю: я шел по пути моего отца. Разве нет? Посудите сами: я создавал армию, армию высших, делал это втайне. Врагом отца было Воинство Небесное и домены, я собирался воевать против Конклава и доменов. У отца была в союзниках армия друидов, которая превосходила его по силам, но цели преследовала свои. У меня — армия братства, по сути чем-то похожего на Круг друидов. Первый удар отца пришелся на Воинство, первый мой — на Конклав. Да и в конце как отец с друидами поделили все пополам, так и мы с Хантером планируем это сделать.

Единственное отличие — мы получим по алтарю. Алтарь. Удивительное наследие древних, первых высших, тех, кто был до Конклава, до Синода, до Некромантского домена. Приобщенный к алтарю не умирает от простого оружия — он распадается в прах и вновь обретает тело на алтаре своего домена. Никто до сих пор не смог повторить их. Алтарей было четырнадцать с самого начала, столько их и остается по сей день. Сила домена и слабость домена, единственное уязвимое место. Правда, получившего удар от сокрушающего врагов и алтарь не спасет, да и плутонцев не зря зовут «бьющие один раз» на Темной стороне.