Светлая сторона Луны (трилогия)

— Хантер, Стоун, возвращайтесь к Шуту. Мы должны сломить сопротивление. Ваша задача — любой ценой не дать бойцам пасть духом и разбежаться. Можете душить познавших таинства и сотрясающих Вселенную силами корпуса Таинств, но Кошачья гвардия в бой не вступает.

— Мы можем не справиться без людей Кота, — хмуро ответил Хантер и неуверенно добавил: — Проклятье!

— Должны, — коротко отрезал я.

— Грешник останется с ранеными. Пантера, ты отвечаешь за головы, они нужны мне все, живыми, насколько можно считать живой отрубленную голову. А я пойду за нашим шестым другом. — Я криво усмехнулся.

— Сам? — удивился Стоун. — Ты не справишься.

— Забываешь, братишка, я только что положил пятерых. Одним больше — одним меньше. Опыта у меня в этом деле уже выше крыши.

Последние слова я произнес, уходя в Тени. Понимал, что слишком много времени упущено. Но усталость давила на плечи сильнее небесного свода. Может быть, когда все закончится, просплю трое суток, не меньше. А сейчас я несся по Теням, собирая в кулак последние силы. Несмотря на усталость, я чувствовал какую-то легкость, эйфорию. Все происходило слишком быстро, совсем не так, как мы планировали, Конклав успел сделать первый ход раньше — и все-таки проиграл. На нашем пути стоял лишь один бессмертный, а ведь не так давно их было семеро. Если я добью последнего, овладеть замком будет лишь вопросом времени. Если я увижу, что ничего не получается сегодня, то просто не введу в бой Кошачью гвардию. Мы вернемся завтра с корпусами братства и просто задавим любое сопротивление. Но это возможно, только если от Конклава останутся одни воспоминания. Наверняка мой противник уже успел понять, что произошло. Фактов у него предостаточно, а следить он мог за любой комнатой в замке. Он должен был понять, что в Тенях шел бой и что на сей раз Конклав не справился с врагом.

Я выскочил из Теней в обширной комнате. Мне некогда было ее рассматривать — успел заметить лишь огромного каменного паука в центре. Как рассказывал Санахт, с его помощью можно взять под полный контроль практически любого плутонца. Бессмертный был здесь, но не возле статуи, пытающейся повернуть бой в пользу защитников. Он был у окна. Я прыгнул на него из Теней, стараясь опередить, предугадать, как он попытается парировать мои удары, обойти защиту и убить. В Обычном Мире у меня не было преимущества ни в скорости, ни в силе. Мое мастерство против его мастерства, да еще топор Безумного Кузнеца — маленькая песчинка на мою чашу весов.

Он не стал сопротивляться. Вместо этого отпущенное время между тем, как Предвиденье сработало, заорав об опасности, и моментом удара он использовал для того, чтобы, упершись руками в край окна, выбросить свое тело наружу.

— Стой, сволочь, дерись!!! — закричал я в отчаянии. — Я все равно тебя достану!

Я подскочил к окну. Он падал камнем, и вдруг его руки взметнулись, взбухли двумя кожистыми парусами крыльев — я услышал, как хлопнул ими ветер, прежде чем мой враг воспарил над землей. Успел рассмотреть его — ведь он парил всего лишь метрах в десяти от меня, лениво помахивая крыльями. Его тело изменилось в соответствии с новыми нуждами. Ноги и торс стали гораздо худее, облегчая вес тела. Даже лицо превратилось в некую гротескную маску.

— Выпрыгивай, полетаем, — глумливо предложил он.

Я прикинул расстояние. Не допрыгну, как ни пытайся. Даже в обличье тигра не допрыгну. А «пружиной» не воспользуешься — окно слишком низкое. Он почти ушел, испугался, не принял боя. Впервые за многие тысячи лет он не уверен в своих силах. И напугал его я. Законная гордость была приправлена горечью. Я отвлекся — и тут же поплатился. Десяток щупалец выросли из груди бессмертного и ударили в меня, одновременно с этим ветер собрался в тугой кулак и устремился в проем окна с чудовищной скоростью, а камни пола пошли длинными шипами.

Это была самая серьезная атака в исполнении члена Конклава, которую мне доводилось переживать. Я метнулся в сторону, уходя от щупалец и от ветра, и, лишь на миг опередив каменные шипы, подпрыгнул и опустился на подоконник. Не успев встать, я метнул топор с пояса, понимая, что бессмертный вот-вот атакует вновь. Наверно, страх придал меткости броску. Топор отсек моему врагу крыло у самого плеча. Он вскрикнул, падая вниз. Из последних сил я потянул оружие к себе. Это получилось не так изящно, как на представлении, которое я давал для плутонцев.

Минута колебания — и я прыгнул вниз, следом за падающим телом. Почему-то я знал: какой бы облик мой противник теперь ни принял, правой верхней конечности у него не будет. Слева он сможет отрастить столько рук, сколько поместится, но не справа. Он все предусмотрел, планируя нашу встречу. Он должен был смять меня в два приема, не устраивая долгой возни. Только топора моего он не учел, потому что не мог о нем даже догадываться.