Светлая в академии Растона: любовь или долг

— Однажды мне срастил лодыжку мальчик, очень похожий на вас. И рассказал, что таких как он очень мало. Что вы с севера и вынуждены прятаться.

— Значит, это была ты, — Ирем расслабился и улыбнулся, убрав кокон, чья конструкция почти полностью выстроилась.

— Вы не станете мне помогать?

— Напротив. Раз мой сын счел, что ты достойна помощи светлых саламандр, то и я тебе помогу.

— Ваш сын? — удивилась Леа. Неужели в жизни случаются такие совпадения?

Лекарь положил руки на рану светлой и, вцепившись от боли в простыни, она застонала. Внутренности обожгло огнем. В ней словно кто-то копошился. А затем боль исчезла, будто ее и не было. Задрав рубашку, она с удивлением ощупала синяки. Цвет остался — боли практически нет.

— Мы не целители, — мужчина виновато развел руками. — Но срастить целостность или даже отрастить новый орган нам под силу. А синяк сам пройдет. Выпишу тебе мазь.

— Вы вырастили достойного сына. И вы — достойный человек, господин.

— Просто Ирем. Саламандры не помогают просто так. Лишь в исключительных случаях, если кандидат достоин. Раз сын помог, то были основания. Мы прячем дар, ведь цена за душу светлой саламандры — невероятно высока.

— Вы потому в академии? Ищете защиту?

Протягивая девушке баночку, Ирем улыбнулся.

— Ты наблюдательна, Леа. Но иногда, чем меньше знаешь, тем безопасней жить. Иди в комнату и ложись спать. Передам Блэквелу, что сегодня тебе необходим ночной покой.

— Без плача и сирен?

— Без них, — пообещал он, закрывая дверь.

Но Леа сомневалась, что куратор послушает обычного лекаря. Осторожно спустившись с кушетки, она с удивлением обнаружила, что бок не болит. Сделала пару наклонов и поворотов — почти ничего. Только глухая боль от синяка. Но к синякам она привыкла. Благодарно улыбнулась.

— Еще раз, спасибо вам, Ирем. От всей души, спасибо.

— Иди, Леа и береги себя.

Когда девушка вышла за двери, Фарух, как и обещал, ждал ее, сидя на кожаном кресле с закрытыми глазами. Незаметно подкрасться к парню у девушки не получилось. Не открывая глаз, он произнес:

— Ты с пятки ступаешь и грохочешь так, что и глухой услышит. Чтобы двигаться неслышно — нужно перекатываться с пятки на носок плавно. И ни в коем случае не ходить на носочках — потеряешь равновесие и шлепнешься так, что мертвого разбудишь, — он открыл глаза и оценил состояние девушки. — Надо же! Наш лекарь, видимо, настоящий волшебник! Перелома нет, а кости, как новые. Даже без костной мозоли!

— Откуда ты знаешь? — удивилась Леа, поглаживая раненый бок.

— Я ведь говорил, что видящий. У тебя — дар целительницы, у Блэквела — вообще целая россыпь, включая возможность ходить порталами — завидую со страшной силой, а я — видящий! Сквозь предметы, тела… Пойдем, провожу. Сегодня тебе не нужны новые приключения.

— Здорово. Спасибо, Фарух, — девушке было спокойно рядом с парнем. Не так, как с Калебом. По какой-то причине брюнет — единственный, кому не нужен ее дар. Единственный, кто не смотрит на нее, как на жертву, которую хочется зажать в углу и проглотить. Ее удивило подобное проявление бескорыстия, и она заподозрила неладное. — Не сочти меня неблагодарной, — осторожно начала она.

— Но, почему я тебе помогаю? — девушка утвердительно кивнула, неспешно следуя за собеседником. — Все просто. Ты — девушка, светлая, с даром целительницы. Если я упаду и сломаю ногу, кто мне поможет? Правильно — Леа. Она ведь мой друг.

— Фарух, я серьезно! — парень говорил с такой интонацией и мимикой, что девушка невольно рассмеялась.

— У меня три сестры, Леа. Одну из них убили в подворотне какие-то мрази. На вроде Финли и Редингтона. Ты думаешь, что знаешь таких, как они? Ошибаешься. Ты не знаешь. Даже, если Блэквел приструнил их один раз, они не перестанут предпринимать попытки забрать твой дар. Ты чем-то напоминаешь мне Раю. Она была нейтральной, и все думали, что выберет свет. Добрая, отзывчивая, благородная. Но у кого-то зачесался член, а она сопротивлялась. Леа, — он повернулся и взял девушку за плечи. — Если случится так, что никого рядом не будет, а они тебя зажмут — не сопротивляйся, если не уверена в спасении. Будет только хуже.

Девушка в страхе поежилась. Она искренне надеялась, что такого не произойдет и метка господина куратора все же отпугнет курсантов. На их месте она бы себя за тридевять земель после такой расправы обходила. К тому же, неизвестно, чем занимается Блэквел с Финли в кабинете. Но одно девушка знала точно — ничем хорошим.

— Я поняла.

— Отлично, — тревожно кивнул он и продолжил, увлекая девушку за собой. — Еще одно. Нападки не прекратятся, пока в тебе будут видеть жертву. На втором курсе — двадцать парней. На первом вас вообще двадцать пять. Это — потенциальные идиоты, у которых может хватить мозгов на тебя покуситься. Но, если ты устроишь показательную порку над всеми, к тебе больше никто не подойдет.

— Шутишь так? Да я же от ветра падаю. Что я могу им сделать? Один Редингтон чего стоит. Высокий, как сосна! Попробуй свали его…

— Это уже моя забота. У меня есть план, но выполнять его тебе.