Светлана Аллилуева. Пять жизней

«Всё это хозяйство больше занимало отца, чем маму. Мама лишь позаботилась о том, чтобы возле дома цвели весной огромные кусты сирени, и насадила целую аллею жасмина возле балкона. А у меня был маленький свой садик, где моя няня учила меня ковыряться в земле, сажать семена настурций и ноготков».[12]

А что в этом плохого? Надежда выращивала сирень, а жасминовый чай или чай с добавлением цветков жасмина издавна использовали на Кавказе при лечении хронического бронхита и бронхиальной астмы. Сталин часто простужался, и Надя заботилась о муже. Идеальная жена.

В этой волшебной стране (если не забыли, она называется Зазеркалье) летом часто жила другая Светлана, «Козя», — Светлана Бухарина, со своей матерью Эсфирью Гурвич, бывшей женой Бухарина. Козя (она была всего на три года старше дочери Сталина) вместе с мамой потом отправится в лагеря, но это будет потом, когда по зеркалам пойдут кровавые трещины. А в Светланином Зазеркалье супруги поддерживали дружеские отношения, несмотря на то, что они разошлись в 1929 году, когда Сталин обрушился на Бухарина с жёсткой критикой и «любимца партии» под ручки вывели из состава Политбюро. Бухарин быстро покаялся: 1 января 1930 года с бутылкой вина он явился в кремлёвскую квартиру генсека, и Сталин его простил, разрешил летом посещать Зазеркалье, в котором прощённого Бухарчика все обожали.

«Он наполнял весь дом животными, которых очень любил. Бегали ежи на балконе, в банках сидели ужи, ручная лиса бегала по парку, подраненный ястреб сидел в клетке. Я смутно помню Н. И. Бухарина в сандалиях, в толстовке, в холщовых летних брюках. Он играл с детьми, балагурил с моей няней, учил её ездить на велосипеде и стрелять из духового ружья; с ним всем было весело».[13]

А ещё в Светланином Зазеркалье часто веселились взрослые. Появлялся Будённый с гармошкой, и на всю округу разносились русские и украинские песни — будущие первые советские маршалы отличались хорошими голосами, и даже Сталин временами пел. У него, пишет Светлана, «был отличный слух и высокий, чистый голос» — Горийское духовное училище вправе гордиться своим воспитанником, имевшим по церковному пению, русскому и грузинскому одни пятёрки. Отцовское искусство пения Светлану всегда удивляло, потому как в обычной жизни он говорил глуховатым и низким негромким голосом. Но за его спиной были четыре года учёбы в православной Тифлисской духовной семинарии, а там уж постарались научить семинаристов красивому пению.

На Зазеркальных вечеринках Надежда Аллилуева тоже иногда позволяла себе расслабиться и в редких случаях, когда ноги не выдерживали, плавно и красиво танцевала лезгинку. Она ведь родилась в Баку 22 сентября 1901 года, детские годы прожила на Кавказе и хорошо знала грузинские обычаи и культуру.

Но её дети Вася и Света, страшно подумать, они даже не знали, что по отцовской линии грузины. Одиннадцатилетний Вася, ну надо же быть таким неучем в его возрасте, как-то сказал шестилетней сестре: «А знаешь, наш отец раньше был грузином».

Сейчас все грамотные и знают, что это лица кавказской национальности и большей частью — «воры в законе», а в 1931-м Света не поняла, что означает «быть когда-то грузином», и брат пояснил: «Они ходили в черкесках и резали всех кинжалами».

Хоть теперь понятно. Но это были другие грузины, поголовно резавшие всех кинжалами, дореволюционные, воспитанные при старом режиме, потому как нынешние, советские, приезжали из Грузии с щедрыми дарами: вином, виноградом, фруктами — и были милыми, добрыми и весёлыми. «Всё это присылалось к нам в дом, — вспоминала Светлана, — отец безумно сердился, и с проклятиями кавказские гостинцы отсылались обратно». Но всегда ли так было — история умалчивает. Лично я пару бутылок вина оставил бы и фруктой бы не побрезговал…

…А какие в Кремле, в столице Светланиного Зазеркалья, устраивали чудесные детские праздники!

Светлана вспоминает празднование своего дня рождения, последнего при маме, в феврале 1932 года, когда ей исполнилось 6 лет.

Был концерт детской художественной самодеятельности, декламировались стихи на русском и немецком языках, басни Крылова, звучали задорные куплеты про ударников и сатирические — про двурушников, танцевали гопак в украинских национальных костюмах, сделанных из марли и цветной бумаги. Артём Сергеев, приёмный сын Сталина, накрылся ковром из медвежьей шкуры и, стоя на четвереньках, изображал медведя. Восторженная публика визжала от хохота. А потом все, и дети, и взрослые, гурьбой отправились в столовую пить чай с пирожными и сластями. Сталин также принимал участие в детском празднике и веселился вместе со всеми. Дочь от счастья была на седьмом небе.

* * *

Как-то не хочется об этом говорить и портить детишкам праздничную картину, но вне зеркала, в другой стране, называемой Советская Россия, внутри которой расцвели кремлёвские протектораты — Зубалово один из них, — в это счастливое время протекала иная жизнь.