Светлана Аллилуева. Пять жизней

Я спокойно выслушала, сказала: меня удивляет, что они просит вернуть его. Как предмет. Если он захочет, он сам уйдёт. Держать я его не намерена. А он уже раньше остыл к ней.

Когда я вернулась домой после встречи с ней, Каплер метался по квартире, как тигр по клетке. Не мог понять, чем все это кончится. И злился на неё».

Хотелось бы верить всему, написанному Ларисой Васильевой, но, к сожалению, вкрались в её книгу обидные неточности, подрывающие доверие к достоверности других изложенных ею фактов. Источником некоторых явилась болгарская поэтесса Лиляна Стефанова, бывшая студентка Литературного института и подруга Юлии Друниной, — так она представилась Васильевой, опубликовавшей воспоминания Стефановой, рассказанные ей лично в мае 1996-го в Софии, не обратив внимания на несоответствия фактов и дат:

1. Каплер умер 11 сентября 1979 года.

2. Друнина покончила жизнь самоубийством 21 ноября 1991 года.

3. Светлана Аллилуева после отъезда в Индию в 1967 году появилась в СССР лишь 25 октября 1984 года. В «Книге для внучек» она написала: «Не застала я в живых Александра Александровича Вишневского (бывшего любовника Светланы. — Р. Г.) и Люсю Каплера, Татьяну Тэсс и Фаину Раневскую».

Ну, а теперь отрывок из книги Ларисы Васильевой «Дети Кремля» (глава «Соперница Токарская»), после чтения которого остаётся лишь развести руками и поставить под сомнение достоверность других изложенных ею историй — ведь с мёртвыми запросто общаются только в фантастических романах или на небесах.

«— На моих глазах всё разворачивалось. Ох, как это было тяжело. Каплер не решался оставить жену, которая столько страдала в тюрьме. Всё определила болезнь Юлии. У неё была тяжёлая операция, она вызвала Каплера проститься. Он стоил на коленях перед её кроватью, плакал и говорил, что останется с нею навсегда.

За два года до смерти Каплера в их с Юлией квартире раздался звонок. Юлия открыла. На пороге стояла Светлана Сталина, она только что вернулась из-за границы (очевидная поточность, курсив мой. — Р. Г.), надеясь жить на родине.

— Можно мне видеть Алексея Яковлевича?

— Конечно, конечно, проходите.

Юлия оставила их вдвоём. Два часа проговорили они. Юлия никогда не спрашивала Каплера — о чём…»

Является ли оправданием нелепицы то, что это пересказ чужих слов? В документальной прозе такие огрехи непозволительны. Даты и факты надо проверять и перепроверять. Васильева писала в этой же книге о своей дружбе с Друниной, она знала даты смерти Каплера, Друниной и дату кратковременного возвращения в СССР Аллилуевой, знала, что в тюрьме сидела не Друнина, а Токарская (и величали её не Юлией, а Валентиной). Нагромождение ошибок, несовпадения фактов и дат чудовищные, для серьёзной книги такие небрежности недопустимы.

Светлана Аллилуева и Давид Самойлов

В 2006 году Борис Грибанов[86] опубликовал в журнале «Знамя» воспоминания о Давиде Самойлове: «И память-снег летит и пасть не может. Давид Самойлов, каким я его помню», в которых рассказал историю любви поэта и дочери вождя.

Хотя должен поправиться, слово «любовь» в данной истории вымолвлено поспешно, оно применимо только к Светлане — Самойлов, не прилагая особых усилий, взял то, что само пошло ему в руки. Вначале он отнесся к её неожиданно вспыхнувшим чувствам довольно цинично. Давид (Грибанов называет его Дезик) был женат на Ляле Фогельсон, дочери известного кардиолога, и изменял ей с той же лёгкостью, с каком сочинял стихи. А тут — ну как устоять пред искушением, соблазном — когда на него, тогда ещё малоизвестного поэта (первая книга стихов вышла в 1958 году), подрабатывающего, в основном переводами, «клюнула» дочь генералиссимуса, того самого, который указательным пальцем небрежно перемещал миллионы людей из одной клетки (не шахматной доски) в другую!

…Отрывок из воспоминаний Грибанова о тридцатилетней женщине, живущей страстями, милой, умной, интеллигентной, обеспеченной (для кого-то это немаловажно), желающей выйти замуж и обрести душевный покой. Приведён он с сокращениями. В описании героини нужно добавить: женщины темпераментной, отдающей себя с потрохами любимому мужчине, — у кого-то уже ёкнуло сердце. Но… Всё это мы уже проходили! Сколько одиноких женщин подходит под это описание! — нужно ли читать ещё один «взахлёбистый» рассказ покорителя дамских сердец? Но женщина, о которой пишет Грибанов, в сороковые годы была самой желанной и опасной невестой СССР. Дочь генералиссимуса!

«Началась эта история в конце 50-х годов. Я работал тогда в издательстве «Детская литература». И вот однажды мне позвонила наша приятельница Таня Непомнящая. Она в том году окончила факультет журналистики МГУ, её оставили в аспирантуре, а меня она просила взять под своё покровительство её подружку Элю Микоян, жену старшего сына Микояна Степана, которая закончила тот же факультет и получила назначение к нам, в детское издательство.