Светлейший князь 2

Я знал, что заводская оранжерея уже закончена и естественно поспешил её посмотреть. Посаженные в большие бочки фикусы чувствовали себя великолепно. На уральском заводе когда-то была своя оранжерея, там выращивали даже ананасы и персики. Одна из работниц той оранжереи оказалась в нашем отряде. Одинокая тридцатилетняя вдова сама вызвалась работать в оранжерее. Дочь немца по имени Карл, Степаном была записана Серафимой Карловой. Мужа её кликали Буйным, за его нрав, через который он и потерял голову. Фамилию Буйная Степану просто не понравилась, а на мой вопрос про отчество, он глубоко мысленно изрек, что, когда выйдет замуж, тогда и отчество появится — Карловна.

Серафима человеком оказалась знающим, в написанной мною инструкции разобралась быстро и фикусы выглядели просто великолепно.

— Серафима, вы знаете зачем нам нужны эти фикусы? — спросил я после осмотра фикусов.

— Знаю, ваша светлость, Яков Иванович, рассказал мне. Он каждый день приходит смотреть на них. Говорит, когда пойдут в рост, можно с самого большого начать сок брать, — Яков Иванович прозвучало с какой-то особенной теплотой.

— Ну что же, правильно говорит. Я смотрю, оранжерея большая получилась, сможешь еще что-нибудь выращивать?

— Хотелось бы, ваша светлость, меня хозяева всегда хвалили, я это дело очень люблю, — Серафима заботливо погладила листы самого фикуса.

Оранжерея получилась действительно достаточно большая и я решил попробовать за зиму вырастить несколько клубней картофеля. Машенька получила урожай со своего картофельного цветка: семь картофелин размерами как лесные орехи, одну как небольшой грецкий и почти два десятка мелких семян. Я решил через две недели посадить пять семян и два клубня.

— Ванча может появиться в любой момент, он человек дисциплинированный, если сказал сегодня, то обязательно будет, — Петр Сергеевич достал свои карманные часы и посмотрел время. — В золотой цех не приглашаю. К ним неудачно зашел кто-то из химиков и в итоге запороли плавку. Яков Иванович полдня разбирался, я в эти дела не вникаю, всецело ему доверяю, — Петр Сергеевич сделал паузу и вопросительно посмотрел на меня, как бы спрашивая, согласен ли я сего мнением. Я молча кивнул.

— Ну так вот, — продолжил Петр Сергеевич, — Яков сказал, что процесс очень сложный, надо ювелирно работать. Если, как говориться под руку сказать в нужный момент, то плавка может вообще в отвал уйти.

— Надо же, — удивился я. — Вот уж не думал, что это так сложно.

— Когда процесс идет, они красный флажок выставляют. Это сигнал — вход запрещен.

Результаты работы золотого цеха я знал, отчеты с завода приходили регулярно, в среднем полкилограмма золота ежедневно. Мы хоть и называли цех золотым, но он давал нам не только золото: немного серебра и несколько крупинок платины каждый день, медь, олово и свинец. Количество получаемых свинца и меди было достаточным для производства нужного количества патронов.

— Кирпичи, стекло, доски — там рутина, другим разом посмотрите, — Петр Сергеевич махнул рукой в сторону кузнечного цеха. — Вы, Григорий Иванович, хоть и сказали, что нам не советчик, но сейчас ваш совет нужен. Даже не совет, а решение. Пойдемте.

Я был очень заинтригован, но ларчик открылся просто. Фома Васильевич сумел наладить производство не только различного кирпича и глиняной посуды, но и цемента и бетона. В нашей долине всего было понемногу и Яков сумел все это найти, а я подробно, насколько знал эти процессы, описал технологии и вуаля. У нас есть нужные кирпичи, цемент и бетон и мы можем приступить к строительству плавильных печей и все прочего так нам нужного.

Глава 7

И так Петр Сергеевич пригласил меня пройти в кузнечный цех. Мы хоть и называли его кузнечным, но это был еще и плавильный и инструментальный цеха. Три и более в одном. Нашим мастерам нужен был третейский судья: они не могли прийти к общему решению, что все-таки строить: маленькую домну, все-таки блауфен или вообще ничего. Решающим был один вопрос: наличие сырья. Для переработки сырья добываемого на Железном озере достаточно было и кричного горна. Но сырья было, мягко говоря маловато и это было основной причиной медленного строительства паровой машины. В соседнем Урянхайском крае были богатые залежи железных руд и логично было предположить, что что-нибудь можно найти и в нашей долине.

И Яков нашел, пусть и скудные, но залежи железных руд, даже не залежи, а что-то типа. Разработка их была по большому счету мартышкиным трудом. Они были с рядом с первой, тоже скудной золотоносной жилой, найденной Яковом. Но других вариантов пока не было, пока. Я рассчитывал, что нам каким-нибудь способом удастся начать разработку урянхайских руд. А до этого довольствоваться чем есть: озерным железом и скудными залежами руд в долине.

Выслушав меня, Петр Сергеевич подвел итог дискуссии.

— Строим блауфен, а о домне будем думать, когда сырья будет достаточно. Наши руды скудные, но других пока нет. Будет получаться одна плавка в месяц и то хлеб, — возражений не последовало. Да и что возражать, из пальца железо не высосешь.