Светлейший князь Старко

В общем и целом, смена власти в великом герцогстве несла лишь позитивное, но народ пока лишь приглядывался. Все помнили конец сороковых, когда Леопольд Второй очень жёстко и кроваво вернул себе трон с помощью австрийской армии. А ведь как он красиво и мягко говорил до этого. Великие державы отмалчивались, имея своих проблем невпроворот, а Георг Пятый наслаждался трофеем, полученным в результате короткой войны.

— Олег, надо бы нам в Петербург съездить, всё-таки личное участие необходимо, — напомнил Легостаев о встрече по поводу организации строительства железной дороги Самара-Магнитная гора.

— Поедем обязательно, тем более что мне наконец-то привезли долю от австралийского золота. Но по возвращении займёмся объединением с Ганновером.

Этот шаг назрел давно и следовало создать единое государство, а заодно определить в нём зоны влияния. В любом случае, Европа должна привыкать, что обзавелась не парочкой микро-чудиков кусучих, а вполне серьёзной небольшой страной. Тогда и имперские аппетиты поубавят на будущее. Жаль, маловата кольчужка, но всегда имеем то, что имеем. И внутри следует упорядочить отношения сейчас, когда Георг Пятый раскатал губу на всю Италию. Дело-то длинное, расплывчатое и лишь война план покажет.

Акционерное общество «Самара — Магнитка» (именно так зарегистрировали) создавали дружной сапой, но особо не рискуя. Главная цель была известна лишь Старко, который учёл, что подельники разное планируют в смысле использования. Поэтому особо не углублялся в излишки разъяснений.

— Господа, прошу учесть, что я бы и сам затеял сию железную дорогу на свои средства. Но у меня доход из Австралии ежегодный, а не единоразовый, извините, — смягчил шуткой вступление главный провокатор, — На строительство дороги понадобится двадцать пять миллионов рублей, поэтому сами решайте кто сколько рискнёт вложить.

— Возьму десять процентов, — твёрдо заявил Легостаев, — пока, Олег, я на твоих проектах изрядно заработал и продолжаю зарабатывать. Сомнений в пользе дороги и её необходимости не имею.

— Мы с Яном Войцеховичем берём по пять процентов, — честно признался Юнгвальт, — увы, больше не рискнём, так как определённости пока не видим.

— Так когда выгода будет, небось, акций свободных не будет, — подшутил Рихтер, — беру два процента, по своему уровню.

Мальцов взял бы десять процентов, но хотел внести долю не деньгами, а рельсами и шпалами. Старко шпалы устроили, а вот цена на рельсы нет. Он-то знал, что производство стали вот-вот резко увеличится, а значит упадут расценки за стальную продукцию. Пришлось Сергею Ивановичу переобдумать вложения. Штиглиц согласился купить акций на два с половиной миллиона рублей, но при своеобразном условии.

— Прошу предоставить мне право продать долю или её часть обратно в компанию в случае необходимости. Согласен на стартовую цену, даже если акции поднимутся вверх.

Принц Ольденбургский сказал, что и он, и император возьмут лишь по пяти процентов, так как других проектов хватает и на них тоже деньги нужны уже сейчас. Заодно передал мнение импаратора о том, что ежели никакой прибыльности в итоге не будет, то по крайней мере России останется девятьсот вёрст готовой железной дороги. Глядишь, потомки к ней ещё пристроят отросток на восток. Так когда-нибудь и до Тихого океана дотянется.

В общем, несмотря на разные взгляды, пул организовался. Старко внёс за двадцать процентов, а на остальные акции дал подписку выкупить в ближайшие годы. Тем более, что сумма сразу всё равно не нужна, а его доходы от добычи золота достаточно велики и все это знают.

Глава 5

Договор об объединении королевства Ганновер и герцогства Старко был подписан 1 июня 1856 года. В него, кстати, вошло и великое герцогство Тоскана. Общая территория превысила девяносто тысяч квадратных километров, что соответствует трём Бельгиям, например. Королём нового государства стал Георг Пятый (член английского королевского семейства, между прочим), а премьер-министром был назначен Николай Иванович Вересов. Военный министр — Андрей Платонович Каретин. Светлейший князь Старко официально должности не имел, зато по дополнительному секретному договору получил в своё распоряжение кое-что солидное. Во-первых, он выкупил землю Оснабрюк за триста тысяч британских фунтов. Кроме того, девяносто процентов промышленности и сельских угодий в герцогстве Аурих и маркизате Эмден также принадлежали ему. Естественно, что бывшее великое герцогство Ольденбург осталось за Старко, как и права дожать Бремен и забрать его себе со временем. Опять же, экономическая экспансия в Гольштейн. Ну, и Северная Вестфалия так и оставалась собственностью Олега Александровича, как и вначале, когда он выменял её у короля Пруссии за долю в алмазах Южной Африки.

После того, как празднества закончились король вплотную занялся политическими интригами в Италии, а наши занялись подсчётами убитых и неубитых медведей.