Светлячки на ветру

Она распахнула дверь на балкон — и вышла на свежий воздух. Двор встретил ее пустыми черными глазницами соседнего дома и шелестом палисадника, на клавишах-листьях которого играл легкомысленный ветер. Только дверь подъезда тяжело вздыхала от его толчков. Поежилась, последний раз вгляделась в тельца жучков, хвостики которых горели на дне таким тусклым мерцанием, что казались просто снежинками, осевшими на стекло. Потрясла банку — и высыпала светлячков, перегнувшись через перила.

И вдруг светлячки полыхнули искрами фейерверка. Огненные букашки пронизывали ночную тьму, кружились над городом, словно заблудшие души, вспыхивали, как свет в душе от наших близких, что канули в вечную темноту. Тускло мерцали в ночной мгле — и она до рези напрягала глаза, вглядываясь в разлитую тьму. И снова вспыхивали огненными искрами, будто от боли, скрутившей железной хваткой изношенное сердце. Перед ней проплыло видение сына, затем мамы, потом папы, дальше летели бабушка и дедушка, и еще много-много близких людей и просто хороших знакомых, которые постепенно исчезали из ее жизни. С каждым годом таких людей становилось все больше и больше, и от этого она все чаще ощущала свое сиротство. Она хотела бы быть с ними, но в то же время она желала остаться здесь, на земле, не в райском саду, а в саду запущенном, заброшенном, заросшем чертополохом и крапивой. Хотела бы пробираться наугад среди трав, вымахавших ей по грудь и щекочущих морщинистую шею своими метелками, как некогда целовали любимые, отрастившие усы, к тропе, освещенной солнцем сквозь листву. Хотела бы по-прежнему сидеть на старом рассохшемся крылечке у себя на даче в лунную августовскую ночь, еще по-июльски теплую, и смотреть в небо, расшитое бисером звезд, думая о том, как быстро и незаметно проходит жизнь. Как неожиданно, негаданно и непоправимо уходит человек… Еще вчера он был здесь с нами — и вот лишь светящаяся дуга внутри нашего сердца от него, да его голос, иногда окликающий нас не из поднебесья, а где-то совсем рядом, будто человек и не уходил вовсе.

Изумрудные звездочки барражировали в теплом ночном воздухе на расстоянии протянутой руки. Ей показалась, что это сказочные феи дирижировали огненными палочками в ночной тьме, пробуждая спящих своей Светомузыкой. Она вспомнила, что когда-то тоже вся светилась, как светлячок. Блаженно улыбалась, вдыхая запах своих волос, пропитавшихся сигаретным дымом, который она с детства терпеть не могла, и кружилась по комнате под развешанными гирляндами зеленых, желтых и голубых лампочек, мигающих чарующим светом. Ухватилась за хвост воздушного змея, уносящегося к облакам, не зная о том, что всегда за ниточку его можно вернуть на землю. Как это было уже давно… От того ожидания чуда не осталось ни следа…

* * *

В небо сосны верхушками рвутся,
Хвоей пышной качая слегка.
Мне до них не суметь дотянуться…
Сонным стадом плывут облака.
Дни проходят.
Настойчивый ветер
Гонит стадо на огненный шар.
Я б хотела уйти на рассвете,
Не в безумный закат, как пожар.
Не сейчас.
И не завтра.
Хоть годы
Облаками летят в никуда,
Пусть нелетная будет погода
Для души,
Чтоб уплыть навсегда[3]

.

Она попыталась поймать и посадить на ладонь разгоревшийся вновь диковинным светом фонарик, но не смогла. Огоньки уже мельтешили слишком далеко от края балкона — не дотянуться.