Светлячок для бандита

Опускаюсь перед мальчонкой на колени. Руки дрожат от желания прикоснуться, рассмотреть его – моего ребенка, о котором я и не знал! Но вдруг испугаю, боль причиню… он ведь такой маленький, крошечный совсем!

Хрупкий, трогательный… разглядывает меня с любопытством. В душу глядит знакомым взглядом – именно эти глаза я вижу в зеркале.

— Как тебя зовут? – по-деловому обращается ко мне мой ребенок, и я еле сдерживаю смешок.

В меня пошел – сразу видно!

— Андрей, и я твой…

— Не нужно! – перебивает испуганно Марина. – Андрей, прошу тебя, не сейчас!

Подхватываю Захара на руки – и как же он удобно на них устроился! Прижимаю маленькую головку к своему лицу, мечтая крепче сжать его в объятиях… но нельзя! Смелый малыш, дерзкий и храбрый – в меня, а вот доверчивый – в Марину!

Смотрю на Светлячка – она руки тянет, чтобы сына забрать… снова отнять у меня мое! Губы кусает, во влажных глазах испуг… боится?

Правильно боится!

— И когда ты собиралась мне сказать? – тихо спрашиваю, отходя на несколько шагов назад. – Или я не достоин даже знать о том, что у меня сын растет?

— Я… Андрей, отдай мне его! Пожалуйста!

Во взгляде мольба и страх, и я все готов бы отдать ей! Абсолютно все ради этих глаз… но какая-же Марина, оказывается, стерва!

Жестокая стерва!

— Значит, и не собиралась говорить, да? Что, я настолько плох, что не заслуживаю даже просто знать о таком?

Внутри все горит. Ярость, или обида – не знаю, но не будь в моих руках ребенка… не знаю, что бы я сделал!

Ничего хорошего!

— Я думала... все так неожиданно, — Марина подходит к нам, и я снова отступаю.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Ну уж нет!

Еще раз отнять у меня сына я не позволю!

ГЛАВА 14

Марина

— Андрей, пожалуйста! Ты пугаешь его!

Тянусь к Захару, а Андрей, будто издеваясь, отступает назад. В глазах темнеет от страха… Боже мой, зачем я вышла из дома?

И зачем осталась в городе? Бежать нужно было, едва Андрей объявился! Бежать, не оглядываясь!

— Он не боится! – с нескрываемой гордостью и любовью парирует Андрей.

Захар, и правда, не боится. А вот я – боюсь, что потеряю его теперь! Никогда и ничего я так не боялась в своей глупой жизни…

Захар с любопытством изучает лицо Андрея, тянет маленькую ручку к его щеке, и Громов улыбается довольно.

Признал. Почти сразу признал, и полюбил!

Смотрю на них обоих, и еще больший страх пробирает: как же они похожи! И… не вырастет ли Захар таким же, как Андрей? Дети ведь все впитывают, как губки, и…

Дура я! Нельзя было допускать этого!

— Не плачь, Светлячок! Не о чем плакать!

А я и не заметила, как по щекам начали стекать дорожки соленых слез. Улыбаюсь дрожащими губами, и вытираю слезы тыльной стороной ладони. Да, слезами не поможешь! А жаль, рыдать я умею со вкусом!

Лучше всего умею в этой жизни.

— Захар, я твой папа, — воркует Андрей. – И теперь мы всегда будем вместе, обещаю!

— Захару пора домой, — стараюсь прервать я их любование друг другом. Вот только никто и не реагирует на меня. – Андрей, Захару нужно домой, ветер сильный, простудится!

— Домой, так домой, — пожимает Андрей плечами, и разворачивается по направлению к дому. Или к парковке…

Паника бьет по мне, ломая итак некрепкие стены самоконтроля и самоуважения. Паника и ужас! Андрей ведь вполне способен на такой поступок… или нет?

— Ты ведь не отнимешь его? – подбегаю к мужчине, и обхватываю его за бок. Вцепляюсь в его легкое пальто так, что руки сводит. Так, что слышу, как нити натягиваются. – Андрей, я все сделаю! Все, что захочешь, клянусь, но не отыгрывайся на мне так! Хочешь, Руслана брошу? Твоей буду! Все, что захочешь – лишь скажи…

— Я не такая мразь, как ты считаешь! – тихо и зло цедит Андрей. – Знаю, что ты обо мне не лучшего мнения, но сына я впутывать не буду! Черт, что у тебя в голове творится? Твоей буду… спасибо за подачку! И за то, что ребенка у меня отняла, даже шанса нам не дав!

Открываю дверь, и пропускаю Андрея вперед. В прихожей сразу становится тесно, я успела отвыкнуть от него – такого подавляющего, занимающего все свободное пространство, и все мысли мои.

— Дай его мне, — шепчу я Андрею. – Захар уснул.

Андрей разочарован – вижу это, и еле сдерживаю горький смешок. Неужели ожидал, что Захар с ним боксировать будет, вести умные беседы, и на рыбалку ездить?

Человеку только два года исполнилось, он и говорит пока не очень.

— Дети много спят, — сжаливаюсь я над растерянным Андреем. – Дай его мне, только осторожно. Я уложу…

— Я сам!

Я на это лишь вздыхаю, и закрываю дверь. Спорить бессмысленно.

Андрей скидывает ботинки, и идет в маленькую детскую – смежную комнату с моей спальней. Неумело, но осторожно сажает Захара на креслице, и начинает раздевать его.

— Дай я…

— Тише, — обрывает меня Андрей.

Молчу, молчу… и смотрю. Смотрю, как Андрей приподнимает сына, придерживая за голову. Как укладывает его в кроватку, и накрывает одеяльцем.

И как оборачивается ко мне, а лицо его в сполохах гнева.

— Ну ты и стерва, дорогая моя! – рычит Андрей, едва мы выходим из детской. – Ты ведь знала, что для меня семья значит! Знала, что я потерял всех, и…