Светлячок для бандита

— У тебя брат есть, и видела я, как ты к нему относишься!

Пытаюсь вывернуть руку из его захвата, но добиваюсь противоположного – Андрей еще крепче сжимает запястье, удерживая меня.

— Олег – это другое! Ты…

— А что ты хотел? – накидываюсь я на него, не выдерживая. Сердце бьется, как сумасшедшее, и больше всего мне ударить Андрея сейчас хочется! Чтобы прекратил все это! – Чего ты хотел? Чтобы я Захара в тюрьму к тебе таскала, да? Такие прекрасные воспоминания для ребенка – отец за решеткой… просто песня! Напустился на меня, тоже мне… да чему ты его научить можешь? Заточки делать?

— Дура! – выпаливает Андрей, резко отпустив меня, и я чуть ли не сваливаюсь на кровать. – Я имел право знать!

Может, имел. А может, и нет! В конце концов, от мужчины не так уж много требуется, чтобы ребенка сделать. А вот от женщины… постоянная тошнота, грудь ноет, ноги опухают. Ходить тяжело, постоянно клонит в сон, а как я мечтала хоть часик поспать на животе! Растяжки, диета, постоянно по врачам… а от мужчины что? Пара телодвижений!

Имел он право…

— И что теперь? – спрашиваю я у него. – Будешь по выходным приходить, да? Заставишь Захара полюбить себя, баловать будешь, пока тебя снова не закроют? Или, того хуже, не пристрелят! А мне потом его утешать!

Андрей садится на мою кровать, и обхватывает голову руками. Глаза прикрывает, словно видеть меня не может. Или не хочет…

— Андрей, — я опускаюсь на пол, и обхватываю его ноги руками. – Захару нужен именно отец, понимаешь? Отец, а не приходящий временами мужчина, который лишь балует ребенка подарками, откупаясь от совести. И я не думаю…

— Вот и не думай дальше, Светлячок! У тебя это отлично получается! – поднимает на меня глаза Андрей. – Теперь думать буду я – и за себя, и за тебя. И за нашего сына. И, к слову, ни в тюрьму, ни в могилу я не спешу. У тебя есть для меня какая-нибудь одежда?

— З-зачем? – запинаюсь я от такого неожиданного перехода.

— Сегодня я остаюсь здесь, с сыном! – заявляет Андрей безапелляционно. – Утром поговорим, а сейчас, пожалуйста, дай мне какую-нибудь одежду, и… оставь меня! Иначе будет лишь хуже!

‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ ГЛАВА 15

Марина

И как так получается, что во всем и всегда виновата я?

Андрей шантажировал меня родителями, заставляя сопровождать его на сомнительные сборища – и он не виноват. Это же пустяк! Подумаешь, шантаж. Ерунда, плевое дело! Да и отпустил он меня… специально отпустил, подозреваю. Знал ведь, что я уже не уйду от него! Потому и сказал тогда, по дороге в Москву, что не держит меня больше.

Родителей за решетку упрятал – так у него ведь причина была, а я, гадина и стерва, не плюнула на своих маму и папу. И причина ведь была, но неужели я должна была проглотить это? Я бы и за него боролась, подставь его мои родители!

Изменил… ах да, виновата снова я! Что не досмотрела ту сцену до конца, чтобы убедиться, что мои глаза мне врут!

И теперь я снова виновата, что про сына не рассказала! Вряд ли нашлась бы идиотка, которая поехала бы в колонию после всего этого, и сообщала об отцовстве.

— Вот, можешь надеть, — протягиваю Андрею спортивные брюки, на которые он смотрит с подозрением. – Для папы покупала, приезжают они иногда… да не носил он их никогда! Не делай такое лицо! Если брезгуешь – съезди к себе, и…

— Нет, чтобы ты удрала? И не мечтай!

Андрей забирает брюки из моих рук, и начинает снимать джинсы.

Совсем не изменился… никакой деликатности!

И как же тяжело находиться с ним рядом! Раньше легко и просто было, а сейчас… давит! И рядом быть сложно, и не рядом невозможно.

— Ужинать будешь?

Кивает.

— Спасибо, надеюсь, ты мне крысиного яда не подсыпала?

Хватаюсь за голову и ахаю в ужасе.

— Забыла купить, представляешь? Хорошо что напомнил, а то мне, подозреваю, тебя еще завтраком кормить!

— Все шутишь? – хмурится Андрей, но лицо его несколько смягчается.

Шучу. Наплакалась уже, хватит!

Сидит. Молчит и ест. В окно смотрит сосредоточенно, словно там что-то важное находится. А я его разглядываю с любопытством. Все же, одно дело – рассматривать любимого человека, и совсем другое – отца своего ребенка. Искать схожие черты, различия. Выискивать то, что раньше не замечала…

Многого не замечала! Три маленькие родинки на шее – у Захара тоже такие есть. И…

— Откуда у тебя шрам? На шее? – интересуюсь я, разбивая эту странную тишину вдребезги.

— Пырнули. В колонии старого знакомого встретил, который не очень меня любил, — поясняет Андрей, не глядя на меня. - Меня, впрочем, мало кто любит.

Интересно, что с этим старым знакомым сейчас? Жив ли он?

Лучше не знать.

— Какого числа Захар родился? – спрашивает вдруг Андрей.

— Первого августа.

В сумасшедше-жаркий день, когда воздух замер в бездвижии. Именно тогда меня и повезли на кесарево, объяснив, что дальше тянуть нельзя. И я, тогда уже всем сердцем полюбив нерожденного ребенка, боялась не смерти, а что не увижу его, умерев на операционном столе…

— Почему именно Захаром назвала?