Читаем Светлые века. Путешествие в мир средневековой науки полностью

Может показаться, что общий центр деферентов ничем не лучше «хвоста эпицикла». Во-первых, если эпицикл зафиксирован в конкретной точке лимба, любая шкала, которую вы на лимб нанесете, становится практически бесполезной, поскольку вы больше не сможете повернуть эпицикл так, чтобы выставить на ноль. К тому же на увеличенный эпицикл ушло бы намного больше металла, чем требовалось для производства эпицикла старого образца. Но Джон был уверен, что его изобретение обладает двумя преимуществами, ради которых можно смириться со всеми недостатками конструкции. Во-первых, подчеркивал он, больший эпицикл позволяет измерять среднюю аномалию с высокой точностью. Но, во-вторых, что еще важнее, универсальный эпицикл теперь был ровно того же размера, что и лицевая сторона инструмента: шести футов в диаметре. Это радикально упрощало самый сложный этап производства – градуировку двух шестифутовых колец. Разбиение лимба на 360 равных частей ставило перед изготовителями инструментов довольно сложную задачу. Джон хорошо понимал, что, если благодаря новой конструкции эту работу придется выполнять лишь единожды, расходы на металл, необходимый для изготовления большого эпицикла, окупятся сторицей.

Когда мы, следуя объяснениям Джона, разбили обе окружности на градусы и минуты и отметили на лицевой поверхности инструмента точку экванта и центр деферента планет, можно приступать к делу. Сначала – с помощью ассистента, потому что прибор слишком громоздкий и в одиночку его не поднимешь, – нам нужно положить деревянный корпус экваториума на стол. Полюбуемся некоторое время текстурой полированного дерева и блестящей медной пластиной в центре, где выгравированы точки отсчета. Но, прежде чем начать, мы должны определить среднюю долготу и среднюю аномалию по тем самым таблицам, которые Вествик скопировал, адаптировал и предусмотрительно включил в свой трактат. Долгота измеряется по зодиаку и отсчитывается от точки равноденствия (головы Овна), где эклиптика пересекает небесный экватор. Итак, начав с этой нулевой отметки на правой половине массивного деревянного диска экваториума, мы отсчитываем нужное число знаков зодиака и градусов. Затем берем черную шелковую нить и протягиваем ее от центра диска (aryn) к найденной точке эклиптики. Это первый из пяти простых шагов (рис. 7.12).


Рис. 7.12. Процесс определения долготы планеты с помощью экваториума Джона Вествика. Маленькую круглую пластинку в центре (на рисунке она темно-серого цвета) можно поворачивать, чтобы отрегулировать положение центра деферента и точки экванта с учетом прецессии. Средняя долгота откладывается от головы Овна , а средняя аномалия  – от белой нити. Истинная долгота (λ) определяется в точке, где черная нить, протянутая к отметке планеты на вращающемся указателе, пересекает шкалу, выгравированную на лимбе экваториума


Затем, втолковывает Джон, нам нужно протянуть белую нить из точки экванта так, чтобы она легла параллельно черной нити. «С помощью циркуля убедитесь, – пишет Вествик, – что эти нити равноудалены». Использовать циркуль, чтобы в двух точках измерить расстояние между нитями, – эффективный способ убедиться, что они действительно параллельны. Теперь, когда мы перенесли долготу планеты с Земли (Т) на точку экванта (Е), настал момент пустить в ход универсальный эпицикл. Осторожно, стараясь не сместить нити, мы поднимаем большое медное кольцо над деревянной лицевой стороной (это третий шаг). Хотя само кольцо шести футов в диаметре, сделано оно из металла всего двух дюймов шириной. Джон подчеркивал, что «эпицикл должен быть достаточной толщины, чтобы выдержать свой вес», но любая медная деталь таких размеров может согнуться, если не обращаться с ней с осторожностью. Мы начнем с того, что зафиксируем общий центр деферентов (на кольце эпицикла) в центре деферента планет (на медной пластине), а затем станем аккуратно поворачивать эпицикл, пока общий центр не окажется точно над белой нитью. Затем обратимся к средней аномалии, которую, по совету Джона, записали «на своей дощечке». Начав оттуда, где белая нить пересекает дальний край эпицикла, и двигаясь против часовой стрелки, мы отложим необходимое число градусов средней аномалии (ᾱ) и передвинем к найденной точке вращающийся указатель. Длинный указатель может проворачиваться со скрипом, но мы должны следить за тем, чтобы эпицикл оставался точно над белой нитью. И наконец, мы снова берем в руки черную нить и протягиваем ее от «центра aryn» к той точке на указателе, где отмечена нужная нам планета. Там, где черная нить пересечет лимб основного диска, мы и прочтем долготу планеты (λ)[479].

Перейти на страницу:

Похожие книги

Жизнь замечательных устройств
Жизнь замечательных устройств

Как прославиться химику? Очень просто! В честь него могут быть названы открытая им реакция, новое вещество или даже реагент! Но если этого недостаточно, то у такого ученого есть и ещё один способ оставить память о себе: разработать посуду, прибор или другое устройство, которое будет называться его именем. Через годы название этой посуды сократится просто до фамилии ученого — в лаборатории мы редко говорим «холодильник Либиха», «насадка Вюрца». Чаще можно услышать что-то типа: «А кто вюрца немытого в раковине бросил?» или: «Опять у либиха кто-то лапку отломал». Героями этой книги стали устройства, созданные учеными в помощь своим исследованиям. Многие ли знают, кто такой Петри, чашку имени которого используют и химики, и микробиологи, а кто навскидку скажет, кто изобрёл такое устройство, как пипетка? Кого поминать добрым словом, когда мы закапываем себе в глаза капли?

Аркадий Искандерович Курамшин

История техники
Восстание машин отменяется! Мифы о роботизации
Восстание машин отменяется! Мифы о роботизации

Будущее уже наступило: роботов и новые технологии человек использует в воздухе, под водой и на земле. Люди изучают океанские впадины с помощью батискафов, переводят самолет в режим автопилота, используют дроны не только в обороне, но и обычной жизни. Мы уже не представляем мир без роботов.Но что останется от наших профессий – ученый, юрист, врач, солдат, водитель и дворник, – когда роботы научатся делать все это?Профессор Массачусетского технологического института Дэвид Минделл, посвятивший больше двадцати лет робототехнике и океанологии, с уверенностью заявляет, что автономность и искусственный интеллект не несут угрозы. В этой сложной системе связь между человеком и роботом слишком тесная. Жесткие границы, которые мы прочертили между людьми и роботами, между ручным и автоматизированным управлением, только мешают пониманию наших взаимоотношений с робототехникой.Вместе с автором читатель спустится на дно Тирренского моря, чтобы найти древние керамические сосуды, проделает путь к затонувшему «Титанику», побывает в кабине самолета и узнает, зачем пилоту индикатор на лобовом стекле; найдет ответ на вопрос, почему Нил Армстронг не использовал автоматическую систему для приземления на Луну.Книга будет интересна всем, кто увлечен самолетами, космическими кораблями, подводными лодками и роботами, влиянием технологий на наш мир.

Дэвид Минделл

История техники