Светлый демон

Он, топоча, ссыпался по лестнице. Гулко хлопнула дверь подъезда. В старой раме на лестничной клетке задребезжали стекла. Я стояла у раскрытой двери, руки комкали трикотажную ткань, в ушах звенело: «Обойдусь без тебя. Обойдусь без вас».

Из глубины квартиры раздался недовольный голос свекрови:

— Светка, ты где застряла? Пацан обоссался!

Я поспешила к своему девятимесячному сынишке.

Моя свекровь, Ольга Николаевна Демьянова, получила малогабаритную двушку в «хрущевке» в начале 80-х после гибели мужа от взрыва котла на комбинате. «Не было бы счастья, да несчастье помогло», — с завистью шипели ей в спину соседки по общежитию, мужья которых отделались всего лишь обширными ожогами и переломами. Собственная квартира и пенсия по потере кормильца представлялись им манной небесной. Вот и сопливого Коленьку в детсад определили вне очереди, и вдове повысили разряд на производстве. Теперь молодая вдовушка при деньгах, вдобавок есть гнездышко, куда мужиков чужих можно приваживать. Но Ольга Демьянова не оправдала прогнозов злопыхательниц. Всю себя она посвятила сыну и страшно переживала, когда тот вырос и привел в дом невестку-сироту.

Я чувствовала отношение свекрови и, как только муж уехал, поспешила с сынишкой на прогулку. Стоял конец апреля, погода выдалась солнечная, я гуляла с коляской в чахлом скверике между двумя пятиэтажками. О детской площадке, некогда возведенной здесь, напоминали сломанные качели, разбитая песочница и ржавая пугающая конструкция, опасная для малышей. Но всё равно, лучше бродить здесь, чем вдоль дороги с чадящими «КрАЗами» и «КамАЗами». Коляня сладко посапывал, а я подставляла его пухлые щечки весеннему солнышку.

Прямо за спиной застрекотал мотоцикл, потянуло едкими выхлопами. Как всякая молодая мама я инстинктивно заслонила коляску. Кому это вздумалось впереться на детскую площадку?

— Привет, драная курица!

С заднего сиденья потрепанного «Урала» соскочила раскрашенная Ирка Жаркова. В мотоциклисте я узнала носатого парня, которого Ирка ублажала в парке после дискотеки. Он ухмылялся. Жаркова гоняла во рту жвачку. Я отвернулась. Уж кого мне никогда не хотелось видеть, так это стервозу Жаркову.

Первое время после свадьбы неверная девушка Николая часто в пьяном виде перегораживала мне дорогу. Порой она не ограничивалась пустыми ругательствами и распускала руки. Но я тоже не пай-девочка, интернатская закалка помогала дать достойный отпор. Когда я родила сына, Ирка отошла в тень и перестала отравлять мне жизнь. Видимо, поняла озлобленным умишком, что по-настоящему счастливую семью наскоками не разрушить.

И вот она появилась вновь.

— Думаешь, я не знаю, что это ты обо мне Кольке стуканула, когда он из армии вернулся. Стерва! Оболгала и извратила! Себя выставила паинькой, а меня продажной сукой! — завела прежнюю пластинку Жаркова. — Ну и получай, что заслужила. Думаешь, твой Коля святой? Он такой же кобель, как и все мужики!

Я не хотела разговаривать и постоянно отворачивалась, но Жаркова цеплялась за мой взгляд и бросала в лицо новые мерзости.

— Посмотри, какие у меня губы. — Она выплюнула резинку и выпятила подбородок. — Знаешь, как Коляня балдел от моих поцелуев? Ему нравились смачные засосы. А бросил он меня потому, что его к грудастым тянет. И тебя он бросит! Взгляни на себя, чахоточная. Кожа да кости! Кормить перестала, сиськи теперь как кульки с прокисшей сметаной. А ему нравятся твердые, упругие, большие. Губы у меня от природы пухлые, а грудь я сделаю. И тогда он вернется ко мне, вот увидишь!

На этот раз Ирка выглядела трезвой. И это пугало. Я хоть и старалась ее не слушать, но грязные фразы обойденной соперницы, словно брызги горячего металла, падали в израненную душу. Я всегда опасалась, что неожиданное счастье, впервые подаренное мне судьбой, окажется хрупким и недолгим. Злые люди, свекровь, я сама или муж, специально или по неосторожности, сделают такое, отчего мой Мир развалится на мелкие осколки.

Я никогда не жила в семье, не знала, как должны общаться любящие супруги в повседневной жизни, и терялась порой в самых обычных ситуациях. Сейчас меня упрекнули за маленькую грудь. Коля действительно любил ласкать мои нежные холмики, увенчанные розовыми сосками. В период кормления они набухли, и муж делал это с большей страстью. А в последние недели…

Я нахмурилась, пытаясь вспомнить его особое возбуждение, которое, как электрический разряд, передавалось мне. Когда от нежных мужских прикосновений сжимается живот, сбивается дыхание, кожа покрывает мурашками, тело движется упругими волнами, а сознание обваливается в бездну наслаждения. Когда это случалось в последний раз? Неужели Коля охладел ко мне? Почему сегодня он так грубо обошелся со мной? «Обойдусь!» — зазвучал в ушах его голос.

— Ты думаешь, твой муженек сейчас на работе? — подливала масла в огонь сомнения Ирка. — Как бы не так. Вспомни, у кого из твоих подружек самая классная грудь. Вспоминай, вспоминай! Это не трудно.

Ленка! Лучшая подруга по интернату Лена Баринова!