Светлый демон

— И собак дрессируют. Не было у него хорошего учителя.

— Да-а-а. Мудрый наставник — это важно, — согласился Барсуков.

…Он вспомнил, как семнадцать лет назад пытался отправить в морг Свету Демьянову, но после ее метких выстрелов сам попал в больницу. К нему тотчас примчался Роман Витальевич Мосягин, тогда еще следователь прокуратуры. Он расспросил о происшествии и призадумался.

— К Коршуну она поехала, больше не к кому. Между ними что-то вроде симпатии, — подсказал Барсуков.

— И как далеко зашла эта симпатия?

— Черт их знает. Три недели бок о бок, это скажу я вам…

— Раньше надо было ее выдергивать.

— Так Коршун твердил, что не готова, а сучка вон как стреляет.

— Коршун — мастер. Теперь представь, если он будет ее защищать.

— Направьте туда ОМОН. Их надо прикончить. Они меня могут сдать.

— О себе волнуешься? Это правильно. О себе в первую очередь надо думать. Но и об общем деле не забывать.

— Роман Витальевич, я бы и сам поехал, но… — Барсуков развел перебинтованные руки. — Пошлите ОМОН.

— ОМОН нам, Гена, еще понадобится. Есть пушечное мясо и попроще, — загадочно ответил Мосягин.

Лишь спустя несколько дней Геннадий Барсуков разгадал коварный план Мудрого Наставника. Мэр Марчук погиб не потому, что его трудно было привлечь за воровство бюджетных средств, растление несовершеннолетних, коррупцию и махинации с сиротскими квартирами. Два выстрела, прозвучавшие на центральной площади Валяпинска, стали детонатором бандитской войны. Марчук работал на новоявленных кавказских бандитов. Они контролировали рынки, гостиницы, рестораны и сбыт наркотиков. Местная братва подмяла под себя торговлю и проституцию. И те и другие нарастили мускулы и замахнулись на самый лакомый кусок — медеплавильный комбинат. Но молодые прямолинейные быки с пистолетами и наглые безжалостные гости не приняли в расчет наполеоновские планы малозаметного следователя прокуратуры.

Светловолосая девчонка как нельзя лучше соответствовала имиджу славянской бригады. Мосягин пустил ловкий слух, что ее направили на мэра и снабдили пистолетом местные братки. Вспыльчивые кавказцы решили отомстить за смерть своего покровителя, которого они поставили на колени путем угроз и шантажа. Им подбросили информацию, где может скрываться девчонка. И уже вечером в день убийства мэра небритые бойцы прибыли в лес к охотничьему домику. Он был пуст. Этот вариант тоже входил в расчет Романа Мосягина. Следователь был уверен, что стреляный Коршун найдет более выгодную позицию для обороны. Пришлось тонко надоумить недалеких горцев воспользоваться нюхом розыскной собаки. На следующее утро обученный пес вывел их к «гнезду Коршуна».

И началась бойня.

Подход к «гнездышку» был только один — по узкому крутому хребту без единого кустика. Кирилл Коршунов снимал прямолинейных джигитов одного за другим. Те проявляли зверское упорство. Из города подтянули всех бойцов, намереваясь устроить решительный ночной штурм.

И тогда Мосягин сообщил славянам, где их друг Коршун ведет неравный бой с незваными гостями.

«Чероки» и «Паджеро» вереницей потянулись в лес. Вооруженную братву беспрепятственно выпускали из города. Беспорядочная ночная стрельба в лесу слышалась до самого утра. А на рассвете вступил в дело ОМОН. Милиционеры, долго терпевшие унижение от распоясавшейся братвы и их продажных защитников, получили наконец долгожданную команду «фас!». Остатки банд были сметены ураганом злости обиженных людей в форме.

Геннадий Барсуков вышел из больницы уже капитаном. Работы у него прибавилось. После зачистки города от рэкетиров требовалось доходчиво «объяснить» освобожденным бизнесменам, кто их новая «крыша».

А медеплавильным комбинатом занялся лично Мудрый Наставник. Ему было недостаточно ежемесячной доли от сбыта продукции. Роману Витальевичу требовался полный контроль над крупнейшим предприятием…

— Куда теперь? — хмурый Кондратьев обратился к Барсукову. — Мои ребята третьи сутки спят урывками. Неправильно это.

— Я сам разберусь, что правильно, что неправильно. Бывают обстоятельства…

— Какие?

В голосе начальника СКМ чувствовался вызов. Барсуков взъярился:

— Кондратьев, не надо меня перебивать! Ты с ребятами пасешься на своей поляне, большой, надо сказать, поляне. Я всегда прикрывал ваши задницы, как бы вы ни облажались! А ты за это выполняешь мои просьбы. Просьбы, я подчеркиваю. И не задаешь лишних вопросов. До сих пор у нас было взаимопонимание.

— Это я так, замотался.

— А что до усталости, я не виноват, что твои орлы паршивого солдатика не могут найти.

— Как-то всё усложнилось. Тут еще Светлый Демон…

— За сложность я обещал дополнительный стимул. Понятно?!

— Да ясно… Вот я и спрашиваю, куда теперь? Здесь-то их нет.

— Нет… Но, кажется, я знаю, где они могут быть. Она уже была в этом лесу и укрылась тогда… — Барсуков осекся. Незачем подчиненным знать о старых недобрых временах. — Тащи подробную карту, я покажу одно местечко.

Желтый луч фонарика пошарил по карте, разложенной на капоте автомобиля. Полковник ткнул в точку, отмеченную как локальная возвышенность, и невольно проговорился:

— Вот. Этот утес называют «гнездом Коршуна».