Светлый град на холме, или Кузнец. Том 2

В разгар праздника я подошёл к нему, ударить своим кубком в его. Все уже повставали давно с мест, танцы. Смех. Шутки.

Сигурд улыбается мне:

– Хорошая свадьба. А, Берси, брат?

– Хорошо, когда люди женятся, – улыбаюсь и я, и сегодня мне особенно приятно, что он назвал меня братом. Да, я молочный брат конунга и горжусь, что когда-то лежал у одной груди рядом с этим необыкновенным человеком.

– Верно. Вот ты счастливый человек? – спросил Сигурд.

– Очень, – искренне сказал я.

Сигурд улыбнулся во весь свой сверкающий рот, ударил своим кубком в мой:

– Хорошо. Хорошая свадьба. И весна подходит. Ты чувствуешь?

Глава 7. Бесчувствие

Но тут у нас до весны далеко ещё. О, как далеко!

Мы скачем от деревни к деревне, от форта к форту. Взмётываются чёрные стяги, один за другим. Кордоны. Проклятия, из запираемых нами деревень, сыплются в нас будто стрелы. Но мы хуже, чем проклятиями, пропитаны чумой. Новые деревни. Новые стяги. Огонь. Пламя повсюду. Сжигаемые деревни, форты, которые мы строили.

И деревни, мирные на вид. Симпатичные аккуратные дома. Но опасные как ядовитые цветы…

Как жаль жечь то, что строилось эти годы…

Но не только смерть и огонь мы несём с собой. Мы начинаем и открывать деревни. Выходили по несколько человек, иногда с полубезумным взглядом, но вполне здоровых.

– Не все умирают значит, – говорю я, когда мы уже которую компанию таких выживших вывезли из их опустевшей деревни.

Потом передадим их в приходящие к границе обозы, им найдут кров в Сонборге.

А там, глядишь, начнём снова строить форты. И деревни новые появятся.

– Да, – Сигню смотрит на них с седла, мы стоим рядом. Даже кони наши привыкли к огню, который сейчас сотрёт с лица земли мёртвую деревню. – Не все умирают… Когда-нибудь люди научатся лечить и чуму. Но придут другие болезни. Всегда будет какая-нибудь чума.

Я смотрю на неё:

– Неужели всегда?

– Я думаю, всё придумано не зря. Человек проходит испытания всю жизнь. Поколения сменяют друг друга. А испытания только множатся и усложняются. И чем больше ты можешь преодолеть, тем выше тебе поднимают барьер, – она говорит задумчиво и не глядя на меня, будто и не видит ничего вокруг.

Нет, посмотрела, улыбнулась даже:

– Едем, Ярни.

Огонь уже пожирает деревню, здесь нам уже нечего делать.

К счастью не все поселения, что мы находим, оказываются мертвы или заражены. Есть и чистые хутора, форты и деревни. Здесь мы организовываем кордоны из самих жителей, учим обороняться от заразы и вооружаем. Нам оружие подвозят обозы. Таких деревень мало, но они есть.

И вот в такой деревне мы находим Гуннара и Исольфа. Они живы и здоровы. Они сами организовали оборону здесь, где прожили уже несколько месяцев. Организовали толково по всем правилам, усвоенным, когда с Сигню выезжали на мелкие эпидемии.

Когда поняли, что за люди спрашивают, как дела в деревне, оставаясь верхами и издали, то радости не было предела с обеих сторон!

То-то мы бросились в чистую деревню по широкой наезженной белой улице большой, а главное чистой деревни. Мы скачем с Сигню и спешиваемся, завидев наших друзей, бегущих к нам. Как мы обнимаемся с ними, бородатыми здесь, в местных лохматых овчинных шубах и длинноухих шапках! Ведь они ещё летом ушли из Сонборга…

И как они рассказывают нам о том, что же было с ними в эти полгода. Как Гуннар, приехавший первым вообще долго не знал о чуме, спокойно объезжая вполне тогда благополучные форты и только от Исольфа, нашедшего его, узнал о бедствии. Как они столкнулись с паникой, овладевшей людьми, когда они бежали из фортов, поджигая их. Как, испугавшись простой простуды, убивали своих товарищей.

Но потом потеряли весь отряд, кроме четверых ратников. Шестеро умерли за одну ночь: легли спать здоровыми, утром никто из палатки не вышел. Потом умели ещё двое, так же быстро, за ночь.

Наших берегло провидение, должно быть. Они долго шли, издали приглядываясь к встречным фортам и поселениям, к счастью оба были опытны в этом. Пока не нашли это большое село, прятавшееся за лесом от дорог и других деревень.

–…И устроили мы здесь настоящую крепость! Научили местных… – обнажая в своей странной улыбке длинные белые зубы, говорит Исольф. Настоящий Волк, только не ледяной сегодня. – А тут ваша разведка…

– Исольф тут едва не женился! – хохочет Гуннар.

Мы все смеёмся. Мы счастливы, что нашли их, а уже не чаяли увидеть когда-нибудь. А они, потому что могут уйти, наконец, отсюда, могут соединиться с нами и неизвестность, в которой они пребывали последние полгода, тоже окончена. И мы, потому что нашли их живыми и здоровыми. Они опять алаи. И даже наша дроттнинг с нами.

И это мощная подмога, эти двое опытных алаев и их четверо ратников. Беспощадных и храбрых, а главное, соскучившихся и потолстевших даже здесь, на деревенских хлебах и привольном житье, когда они охраняли село, а им за это предоставили кров и пропитание.

Дальше, мы двигаемся, будто нас стало в несколько раз больше. Но в чём-то так и есть.