Светлый лик, темный след

– Как Ася вошла? Она услышала плач ребенка и позвонила в квартиру Ольги Кучеровой. Если бы хозяйка открыла, то очутилась бы у порога, а не на коврике для медитаций. И даже если представить, что женщины подрались – допустим, Ася напала на Ольгу из-за плача младенца, – то, во-первых, мешок с песком находился далеко и не мог подвернуться Асе под руку; во-вторых, Ольга не лежала бы на спине лицом вверх; и в-третьих, ее труп остался бы у порога. Ну, и в-четвертых: медицинский осмотр не выявил на теле Аси следов борьбы. Ни царапин, ни синяков, которые могла бы оставить жертва, если бы пыталась Асю выставить.

– Значит, Алеша, дверь оказалась не заперта. И Ася беспрепятственно вошла.

– Но она хорошо воспитана. Даже в состоянии беспамятства, на автомате, Ася позвонила бы в квартиру соседки, я уверен.

– Ольга не открыла ей…

– Тогда Ася стукнула… Или пнула дверь в раздражении… И та распахнулась…

– Это нормально? Соседка часто оставляла дверь открытой?

– Нет, это странно. И подозрительно. Раньше за нерадивой мамашей такого не водилось, по словам Аси. Она позволила ей войти только один раз. Но после того, как Ася отчитала ее за пофигистское отношение к младенцу, Ольга перестала ее пускать. То есть дверь ей больше не открывала.

– Которая, следовательно, обычно бывала заперта. Но Ася все же попала в тот вечер к Ольге. Я согласна с тобой полностью: Ася позвонила, ей никто не ответил. Но ребенок кричал, и Ася стукнула. Дверь растворилась… И это, да, подозрительно.

– Допустим, Ольга забыла ее запереть.

– Такая вероятность всегда существует, – кивнула Александра. – Даже если она минимальна. Мы ведь поворачиваем замок на автомате.

– Тогда представим, что дверь забыла закрыть сама хозяйка, Ольга. Ася вошла. Ребенок заходился от крика, а мамаша медитировала. Ася схватила мешок и ударила ее.

– Нет! – возразила Александра. – Ты говорил, что Ася была в состоянии опьянения. То есть мозги работали плохо. Зато работал автопилот. Из того, что ты рассказал мне, понятно: Асин автопилот – это увещевания. Она не из тех, кто бьет людей.

– А если Ася начала читать Ольге мораль, но та послала ее подальше? И тогда Ася разозлилась…

– Только мешком забить ее не смогла бы. Ты сказал, что у бедняжки лицо превратилось в кровавое месиво… Значит, ее били мешком не раз и не два, и даже не три. Я смогла с трудом ударить по книжкам три раза. Ася, по твоим словам, слабее меня. К тому же была пьяна. Гарантирую, она не смогла бы это сделать.

– И вот еще что… Для тебя тоже пять килограммов оказались тяжелы, и ты, когда опускала мешок на «жертву», но не справлялась с его весом, непроизвольно «мела» книги к себе, под ноги. Однако на снимках жертвы нет никаких следов смазывания крови книзу.

– Это сделал человек, намного более сильный, чем я?

– И чем Ася.

– Выходит, твоя клиентка невиновна!

– Еще один фактор. Из показаний соседей и Асиного мужа я составил примерную хронологию событий. Получается, что от момента, когда Ася пришла к Ольге, и до момента, когда соседи прибежали на крики, прошло лишь минут семь-восемь. А ведь Асе нужно было попасть в квартиру – звонить, ждать, прислушиваться, затем толкнуть дверь и войти, увидеть плачущего малыша и Ольгу…

– А ребенок находился в той же комнате?

– В соседней. У Ольги Кучеровой двушка.

– Ася, добросердечный педиатр, должна была броситься первым делом к малышу.

– Не исключено. Она ничего не помнит, к сожалению, а Ольга Кучерова показаний уже не даст. Но по всему выходит, что Ася, даже если бы бросилась первым делом читать нотации соседке, все равно не успела бы ее за столь короткое время забить до смерти мешком. Особенно если к этому прибавить ее недостаточную мышечную силу… Соседи слышали крики, но не знают чьи. Кричать же могла Ася, увидев окровавленное лицо соседки. Могла схватить в ужасе окровавленный мешок, оставив отпечаток на ручке, особенно если он лежал на лице жертвы… А потом она потеряла сознание и упала рядом с мертвой Ольгой.

– Еще бы. Такое увидишь, в обморок грохнешься и без всякого алкоголя… В общем, Алеша, поздравляю! Ты установил, что Ася невиновна. Теперь сможешь двигаться дальше, как я понимаю.

– Во-первых, это мы с тобой установили. Во-вторых, коль скоро Ася невиновна, то Ольгу убил кто-то другой прямо перед приходом Аси. Случайность? Или Асю намеренно подставили?

– Кто?

– Подставу мог сделать только ее муж. Лишь он мог рассчитать, когда в квартире соседки появится Ася. Эта история с ее опьянением, с поломкой машины…

– У него есть мотив?

– В том-то и дело, что нет. Отец Аси настоял на брачном контракте, по которому все Асино имущество, принадлежавшее ей до брака и приобретенное ею в браке, принадлежит ей, и только ей. Кроме того, если бы Андрей позарился на ее имущество – допустим, он узрел какую-то лазейку в их контракте и рассчитывал кое-что получить, – то он бы жену убил, чтобы унаследовать ее состояние. Но Асе грозит тюрьма, и она сохраняет за собой все имущественные права даже там. Иными словами, Андрей ничего не мог выиграть, подставляя жену.

– Ох, Алеш… Зубодробилка какая-то.

– Ничего, Сашка, мне не впервой. Справлюсь.