Светлый путь в никуда

Катя, уже подогретая рассказом Нелли, ожидала чего-то особенного. И она не ошиблась. Мужчине было чуть за сорок, и выглядел он на свой возраст. Шатен с идеальным косым пробором яппи в обычной жизни, но сейчас волосы растрепались, что придавало ему отчаянный вид. Крупный римский нос, лицо словно с медальона, точеные черты. И самые прекрасные серые глаза, которые только можно себе вообразить. Он был очень похож на Кристофера Пламмера времен «Звуков музыки». Великолепная спортивная фигура. И эти доспехи, и белый колет, что облегал его, как перчатка.

Катя представила рыженькую толстую Анаис рядом с этим красавцем. Полковник Гущин, видимо, подумал о том же. Пагубны, печальны такие союзы…

Вальс…

Вот о ком она грезила, когда постила этот клип Питера Гандри.

Полковник Гущин двинулся к террасе с намерением поговорить с Германом Лебедевым. Катя поблагодарила Нелли и поспешила за ним. И в этот миг…

Кто сказал, что реальность и природа вещей не терпят повтора?

Все повторяется.

Герман Лебедев спустился с террасы – Нелли крикнула ему:

– Это к вам! Хотят поговорить с вами!

Он пошел им навстречу. И в этот миг из-за кустов, одетых в осенний багрянец, выскочил, преградив ему путь, кто-то тощий и сутулый.

Кате в первый миг показалось – это тоже какой-то пьяный. Он что-то заорал, потрясая кулаками, изрыгая чудовищный мат. Хриплый ломкий молодой голос, в котором слезы и ярость, и…

– Титов! – взвизгнула Нелли за спиной Кати. – Это же Титов! Сюда заявился! Наверняка опять с ножом! Охрана! Охрана!!

– Титов, стойте на месте, это полиция! – загремел Гущин.

Он как-то растерялся от неожиданности. Все произошло уж слишком быстро.

Как в кино, по меткому выражению Нелли. И Гущин тоже слегка «поплыл».

Парень обернулся на его крик. Невзрачное лицо в прыщах. Катя с трудом узнала в этом человеке того – с фотографий. Он словно постарел на десять лет. Пару секунд он глядел на них. Потом развернулся и ломанул через кусты.

– Стой! – закричал ему полковник Гущин. – На месте стоять! Полиция!

Куда там… Катя сорвалась с места – побежала, побежала, побежала… Прибавила скорость, но Титов ломился через этот ухоженный лесопарк, как лось сквозь чащу. Гущин безнадежно отстал. Катя мчалась изо всех сил. Задыхалась от бега. Это вам не утренний моцион в Нескучном саду у дома. Это погоня. Забор кирпичный не аршинный, но метра два с половиной все же… Титов подпрыгнул, подтянулся – и вот он уже на заборе.

Перемахнул.

Катя подскочила к забору. Замерла. Нет… надо со второй попытки. Когда же это мы лазили в последний раз по заборам-то? Никогда. Мы всегда этого чурались. Она подпрыгнула, ухватилась. Вцепилась. Впилась. Повисела как сарделька минуту, тихонько визжа, потом начала подтягиваться. Ой-ей-ей…

Животом вползла на этот чертов забор. И увидела Титова, бегущего по бетонной дорожке. У дуба был прислонен мопед. Он развернул его, сел и…

Рев мотора…

Катя сидела на заборе, смотрела, как он удаляется прочь.

Визг тормозов.

Гущинский джип. Он остановился на бетонке. Полковник вместо кросса по пересеченной местности прикинул примерные пути отхода фигуранта с территории клуба – и не ошибся.

– Куда он делся? – Гущин выскочил из джипа.

– Туда, – Катя на заборе указала направление. – У него мопед был здесь.

– Прыгай. Я тебя поймаю.

Катя смерила расстояние – вроде забор казался не очень высоким, а прыгать высоко, боязно. Полковник Гущин растопырился внизу, как Жихарка, раскинув руки.

Катя неловко повернулась на своем насесте, пытаясь сползти с забора.

– Прыгай! Времени нет. Он скроется.

Катя закрыла глаза и прыгнула. Гущин поймал ее, стиснув так, что у нее перехватило дыхание. И какой-то миг держал на весу в объятиях. Не отпускал. Видно, сам не верил, что поймал и что они на землю не повалились.

В следующую секунду они уже садились в машину.

– Пристегнись, – велел Гущин.

Сзади показалась оперативная машина – та, что приехала вместе с ними и осталась у ворот клуба. Полицейские включили сирену. Гущин нажал на газ.

Все же джип есть джип, это не мопед. Минут через пять они на бешеной скорости догнали Титова на его мопеде, хотя он и успел оторваться прилично.

Узкое шоссе вело к Рублевке. Парк клуба давно закончился, потянулись участки, предназначенные для застройки и продажи. Титов на своем мопеде почувствовал погоню – он вилял из стороны в сторону на дороге, боясь, что его обгонят полицейские машины. А оперативная машина, нагонявшая джип сзади, именно это и намеревалась сделать. Опера включили снова сирену – вылетели на встречку, пытаясь обойти и Гущина на джипе. В этот миг, отчаянно сигналя, показался рейсовый автобус, и оперативная машина метнулась назад.

– Сейчас догоним, не уйдет, – Гущин выглядел спокойным и сосредоточенным, прибавляя скорость до ста двадцати.

Мопед впереди вилял то вправо, то влево, стараясь из последних сил держать скорость. Вот они почти нагнали его. Катя испугалась, что Гущин ударит хлипкий мопед бампером, сталкивая его в кювет. Но Гущин лишь оглушительно сигналил, требуя остановиться.