Светоч (СИ)

Ответ на вопрос, каким образом он мог ни с того ни с сего понравиться императрице, Хельма добил. Выяснилось, что Эрлих показывал маме фотографии. И это не были фотографии пилота Бауэра на фоне флаера. На этих фото Вильхельм на кухне готовил яичницу, развешивал белье на веревке в саду, кормил дворняжку, чистил заснеженную дорожку к ангару.

— Зачем ты ей такое показывал?!

— Успокойся, не ори! — осадил его светоч. — Я лучше знаю, что маме по душе придется. К тому же ей сейчас стыдно… она тебе тогда, за подвиг, табакерку хотела прислать, но забыла. Этим надо пользоваться.

Пребывание в Большом Императорском дворце Хельму запомнилось смутно — почти как первый секс с Эрлихом, только не так приятно. К его огромному облегчению, их не пригласили ни на обед, ни на ужин, но избежать личной аудиенции у императрицы ему все-таки не удалось. Когда эта симпатичная пожилая дама отослала светоча из комнаты со словами: «Не мешай, нам надо поговорить наедине», он совсем пал духом. Вильхельм думал, что ему прикажут убраться из жизни пока еще холостого принца и больше никогда не показываться глаза, и ошибся. Императрица довольно ласково объяснила ему, что кеннорийцам из разных слоев общества надо идти на уступки друг другу в большей степени, чем равным. И попросила — именно попросила, а не приказала — позволить Эрлиху оплатить контракт и кредит за дом, и нанять прислугу. А еще она предложила свою помощь в организации свадебного торжества — «жаль, что Эрлих отказался идти в Храм на Кенноре… но главный Храм Нератоса не менее достойная замена».

Вильхельм покорно согласился на все, и уже рассчитывал убраться из покоев подобру-поздорову, но его напоследок ошеломили вопросом, которого он не ожидал.

— Ты не хочешь разыскать своих родителей? — постукивая пальцами по подлокотнику кресла, спросила императрица. — Конечно, при передаче стерильных детей в приют уничтожается вся информация, но… Если у твоей матери есть другие, нестерильные дети, ее можно найти по карте генетического кода. А даже если и нет… существуют разные способы.

Предложение Хельм переваривал долго. А потом, выйдя из оцепенения, ответил:

— Нет. Спасибо. Знаете… мы с родителями прожили в разных мирах почти тридцать лет, и их, и меня это устраивало. Не думаю, что Эрлиху будут нужны лишние родственники, которые захотят у него что-то попросить.

Императрица вздохнула, в очередной раз назвала Вильхельма «хорошим мальчиком», после чего, наконец, позволила поцеловать себе руку и удалиться.

Эрлиха Хельм уговорил срочно вернуться домой, на Мелену, отказавшись ночевать во дворце и трахаться на кровати с балдахином. Тот долго сетовал, что его лишили исполнения заветной эротической фантазии, но флаер все-таки вызвал, и пока летели, почти не дразнился. Во время полета Вильхельм хорошенько обдумал слова императрицы — не о розыске родителей, а о взаимных уступках, и дома, после ужина и отличного секса, поинтересовался, можно ли ему будет что-то попросить взамен.

— Твоя мама говорила, что ты тоже должен идти мне навстречу, — пояснил он. — И я бы тоже хотел… хотя бы одно условие. Можно?

— Можно. Можно и не одно, — серьезно кивнул Эрлих. — Вываливай, что накопилось.

Хельм поколебался. Хотелось нескольких уступок сразу: и растворимый кофе, и сырки, и светоча сверху чаще, чем раз в неделю. Но он подозревал, что такого счастья ему не видать, вспомнил, как скверно было зимой по морозу бегать в ангар, едва вылезши из теплой постели, и выбрал кофе. Эрлих выслушал его объяснение о привычном допинге, улыбнулся и спросил:

— А сырки и газировку? В ангаре прятать будешь? Тайком — вкуснее?

Сразу припомнилось, как светоч вышвырнул сырки из тележки в супермаркете во время их второго совместного похода в магазин, и, не брезгуя ненормативной лексикой, донес до Хельма мысль: «Там, где я живу, этой пакости в холодильнике не будет!»

— Ну… ты же запретил.

— Ладно… — неожиданно смилостивился Эрлих. — Ешь свои сырки. Похоже, тебя не переделаешь… Но это все мелочи. Неужели у тебя нет чего-то более значимого? Глобального?

Точное значение слова «глобальный» Вильхельм посмотрел в словаре позже, потому что это слово у него — хоть убей! — ассоциировалось с конфликтом. Но речь светоча понял и, вспомнив, как едва не прохлопал шанс узаконить отношения, набрался смелости и попросил:

— Трахай меня почаще, пожалуйста. Мне очень нравится.

И услышал в ответ обещание:

— Так точно, пилот Бауэр! Постараюсь не лениться. Но это в ближайшие двадцать лет. Дальше — как здоровье позволит.

Эпилог

Поздней осенью, когда деревья Альфы оделись в золото и багрянец, в главном Храме Нератоса свершилась церемония бракосочетания Эрлиха Виктора Августа Веттин-Кобурга, принца Утрёхта и его избранника, Вильхельма Бауэра. В колонии по случаю свадьбы был объявлен выходной день и десятки тысяч кеннорийцев и туземцев приветствовали участников и гостей на улицах города.