Светоносный (СИ)

Ужин подходил к концу. Все вокруг ерзали на стульях, тянули шеи, вставали на ноги, всеми овладело нетерпение: скоро ли Дамблдор завершит тра­пезу? Кто будет Тремя Волшебниками? Наконец золотые тарелки засияли первозданной чи­стотой. Зал шумел, гудел и вдруг смолк — Дамблдор под­нялся с места. Сидящие по обе стороны от него профес­сор Каркаров и мадам Максим замерли в напряженном ожидании. Людо Бэгмен сиял, подмигивая то тому, то другому в зале. У Крауча, напротив, вид был безу­частный, почти скучающий.

— Кубок огня вот-вот примет решение. Думаю, ему требуется ещё минута. Когда имена чемпионов станут известны, попрошу их подойти к сто­лу и проследовать в комнату, примыкающую к залу. Там они получат инструкции к первому туру состязаний.

Закончив говорить он вынул волшебную палочку и широко ей взмахнул. Тотчас все свечи в зале, кроме тех, что горели в тыквах, погасли. Зал погрузился в полутьму. Кубок огня засиял ярче, искрящиеся синеватые языки пламени ослепитель­но били по глазам. Но взгляды всех все равно прикованы к Кубку. И вот пламя вдруг налилось красным, взметнулся столп искр, и из Кубка выскочил обгоревший кусок пергамен­та. Зал замер. Дамблдор, протянув руку, подхватил пергамент, осве­щенный огнем, опять синевато-белым, и гром­ким, отчётливым голосом прочитал:

— Чемпион Дурмстранга — Виктор Крам!

Зал содрогнулся от грохота аплодисментов и востор­женных криков.

— Так и должно быть!

Прокричал кто-то со стола Гриффиндора.

Виктор Крам поднялся с места и, ссутулив плечи, враз­валку двинулся к Дамблдору повернул направо и, мино­вав профессорский стол, исчез в соседней комнате.

— Браво, Виктор! Браво! Я знал, в тебе есть дерзание!

Перекричал аплодисмен­ты Каркаров, так что его услышал весь зал.

Постепенно шум в зале стих, внимание всех опять было приковано к Кубку. Пламя вновь покраснело, и артефакт вы­стрелил ещё одним куском пергамента.

— Чемпион Шармбатона — Флер Делакур!

Возве­стил Дамблдор. Вейла, легко поднявшись со стула, откинув назад волну белокурых волос, летящей по­ходкой прошла между столов Гриффиндора и Хаффлпаффа. А вот остальные представители французской школы были раздавлены. Две де­вушки, и вовсе, спрятав лицо в ладони, плакали навзрыд.

Флер Делакур удалилась в соседнюю комнату и зал опять утих. Но напряжение, казалось осязаемое на ощупь, усилилось. Остался только чемпион Хогвартса! Всё опять повторилось. Огонь покраснел, посыпались искры. Из Кубка вылетел третий кусок пергамента. Дам­блдор поймал его и прочитал:

— Чемпион Хогвартса — Илиодор Байгод!

— Ну почему?! Почему он?!!!

Послышался отчаянный возглас из зала, который, впрочем, был мгновенно погребен под валом аплодисментов и громких криков. Все до единого рейвенкловцы вскочили на ноги, топали, вопили до хрипоты, при­ветствуя меня, идущего к профессорскому столу. Но вот, за мной закрылась дверь комнаты и все звуки исчезли. Я оказался в довольно просторном помещении. Возле камина, в резных креслах, сидели Виктор Крам и Флер Делакур. Они рассматривали меня с не меньшей, а может быть и большей, заинтересованностью. Кивнув им, и получив кивки в ответ, я сел в свободное кресло и стал ждать, когда один парнишка снова вляпается в историю, на этот раз не по своей воле.

Ждать слишком долго мне не пришлось. Спустя пару минут дверь отворилась вновь и в комнату ввалился, по другому не скажешь, Поттер. Вид у него был, что называется — краше в гроб кладут. Глаза широко раскрыты, бледный как полотно, а ещё парня била крупная дрожь, ну, а после того, как он взглянул на нас, то, кажется, был готов грохнуться в обморок. Молчание прервала Флер:

— В чем дело? Надо ве'гнуться в зал?

Не успел Поттер произнести и слова, как позади него послышался дробный стук шагов, и в ком­нату вбежал Людо Бэгмен.

— Невероятно! Необычайное происшествие! Джентльмены… леди. Позвольте представить вам, как бы удивительно это ни звучало, четвертого чемпиона, участника Турнира!

После этих слов Виктор Крам расправил плечи, оглядел Гарри с голо­вы до ног, и его хмурое лицо потемнело. Я поудобнее устроился в кресле. Что до Флер, она взмахнула блестящей вол­ной волос и с улыбкой промолвила:

— О-ля-ля! Очень веселая шутка, мсье Бэгмен!

Однако в её эмоциях не было и крупицы веселья. Только непонимание и зарождающаяся злость.

— Шутка! Да нет же! Какая шутка! Имя Гарри только что выскочило из Кубка.

После этих слов Крам чуть сдвинул густые брови. Я пожалел что не взял попкорн. А Флер нахмурилась.

—Это ошибка. Он не может со'гевноваться. Он ошшень маленький.

А сколько презрения, как в голосе, так и в душе.

—Да, но случилось чудо. Вы ведь знаете, воз­растное ограничение наложили в этом году в целях бе­зопасности. И раз его имя выскочило из Кубка… думаю, теперь уже ничего нельзя поделать…

Вдруг дверь позади них опять отворилась. Вошли профес­сор Дамблдор, мистер Крауч, профессор Каркаров, ма­дам Максим, профессор МакГонагалл и профессор Снейп, в открытую дверь на какую-то секунду из зала ворвался гул возбужденных голосов.

— Мадам Максим! Они говорят, что этот пти-гарсон* тоже примет участие.