Светорада Золотая

Однако допустить, чтобы последнее слово осталось за Стемкой, она не могла. Потому и молвила:

– Я плясала, а не скоморошничала. Меня сам князь, родитель мой, о том просил. Ты же готов из кожи вылезти, чтобы тебя заметили. Только наглости, как погляжу, у тебя прибавилось. Забываешь, что со своей будущей госпожой разговариваешь. Так что поклонись мне в пояс, как положено.

В ее глазах загорелись сердитые искорки, но и в прищуренных глазах Стемки мелькнуло гневное, нехорошее. Люди вокруг затихли, наблюдая. Но тут в дело вмешался Ингельд. Стал громко хохотать, будто увидел в словах сестры шутку, толкнул ее в бок, вроде бы несильно, но Светорада чуть на холку коня не упала.

– Дурак!

К ней подошел Гуннар, снял с седла, стал что-то говорить, но Светорада, все еще кипя возмущением, шагнула к посмеивающемуся Стеме.

– Ради тебя с коня сошла, выкормыш смоленский. Так что кланяйся!

Но парень уже отступал.

– Ладно, пресветлая. Я готов разрыдаться от радости, что ты не забыла меня. Видишь, уже плачу, как красна девица, от которой отказался жених.

И, припав к плечу наблюдавшей за ними Ольги, Стемка преувеличенно громко зарыдал, сотрясаясь всем телом.

В толпе засмеялись, а Светорада нахмурила темные бровки. Настаивать ли? И отчего это Стема к названой дочери Олега так льнет? Но тут к княжне подошел Гуннар, державший под уздцы ее коня, и спросил, что повелит княжна.

Может, из-за громкого плача Стемы и смеха собравшихся Светорада не разобрала слов Гуннара, а может, мысли ее были о другом, но она только буркнула в ответ что-то, дескать, поводи лошадь, не дай ей остыть, и, перебросив косу на грудь, пошла к теремному крыльцу.

Гуннар побледнел, сглотнул нервно. Совсем, что ли, помутился разум у княжны, раз она отдала ему поручение, более пригодное для дворового холопа?

А тут еще к нему подошел Хравн Торчащая Борода и, покачав укоризненно головой, спросил: так ли уж нужна сыну смелого Кари, будущему хевдингу Стогна, столь неучтивая невеста?

– Много ты понимаешь, Хравн, – рыкнул в ответ Гуннар. – Только такая, как она, и достойна рожать мне сыновей.

Сказано это было по-скандинавски, но стоявшая недалеко Ольга услышала и поняла. Она медленно повернулась, смерив Гуннара испытующим взглядом.

– Нам надо поговорить, Карисон.

Гуннар, все еще удерживая за повод белую кобылу Светорады, поглядел на Ольгу исподлобья. Рот его скривился в недоброй гримасе.

– Названая дочь конунга Хельга умеет читать мысли? Или угадывать судьбу?

– Нет, Гуннар, я не могу проникнуть в то, что хранится в твоей голове. Но у меня хороший слух, я понимаю язык Норейга. А что касается судьбы… Одни говорят, что от судьбы не уйдешь, но другие считают, что каждый сам творит свою долю. Похоже, мы с тобой относимся ко вторым. И мне есть, что предложить тебе, варяг!

Тем временем Светорада переодевалась у себя в светелке.

– Ты видела, как он дерзок, нянька Текла? Но как хорош стал, – добавила она, продевая голову в вырез длинной голубой ферязи.[74]

– Тебе только о смазливых молодцах теперь и думать, когда ты невеста просватанная, – проворчала старая женщина. – Иное должно быть у тебя на уме. А сейчас, когда матушка твоя опять на капище с волхвами задержалась, не распорядиться ли тебе, касаточка, что на вечернюю трапезу подавать?

– Ах, об ином я нынче думаю, няня!

Однако, поразмыслив, решила, что няня права. Правда, еще одно было на уме у княжны. Поправляя на ходу удерживающий волосы головной обруч, она перво-наперво позвала свою сенную девушку Потвору. Та не откликнулась, но, спускаясь по ступеням, Светорада увидела ее: высунувшись в большое окно терема, почти лежа на широком подоконнике, девушка с кем-то переговаривалась. Светорада, не очень церемонясь, потянула болтушку за длинную рыжеватую косу.

– Слушай, что велю. Обеги всех наших да сообщи мой наказ: как только месяц взойдет над лесом, собраться на условном месте. И, главное, передай это Стемке Стрелку. Скажешь, что княжна желает устроить посиделки, какие мы в детстве устраивали. Думаю, ему любо будет старых приятелей встретить, узнать, как у кого нить судьбы прядется.

– Ох, Макошь милостивая! – прижала ладони к шекам Потвора. – Рада пресветлая, неужели ты все Стемку позабыть не можешь?

– Много болтаешь! – замахнулась на служанку княжна. – Тебе велено – исполняй!

– А Ингельда тоже кликнуть? – ничуть не обидевшись на грубость, спросила Потвора и смущенно улыбнулась. – Он ведь тоже в нашей детской ватаге был.

Светорада только плечиком повела:

– Совсем ошалела от любви девка. Ну да простят тебя боги – зови и моего братца.

Она вышла на галерею. Потвора, подражая княжне, повела плечом, хмыкнув:

– Это я ошалела от любви? На себя бы в светлое зеркальце погляделась, княжна.

Но послушно бросилась исполнять приказание.

Светорада сначала пошла навестить брата Асмунда, хотела рассказать, что было в Гнездово. Однако передумала, неожиданно встретив Ольгу.