Светотень

Палящий зной. Расплавлены, распяты
Молитвенно барханы пали ниц.
Воспалены, кровоточат закаты,
Оплакивая гибель певчих птиц.

А ночью — иней звездный. Цепенеют
Громады пирамид. И лик луны
Над стонами пустыни леденеет.
Росою утром плачут валуны.

Песчаных бурь слепое беснованье —
Змеиных жал каленая картечь.
Вой ветра — первобытное рыданье.
Вакхические вихри — смерть и смерч.

Я выстою еще тысячелетья.
Я свято тайны древние храню
Среди камней, что плачут на рассвете,
Среди руин, предавшихся огню.

От смертных скрыта, неприкосновенна
Божественная мудрость всех веков,
Как ни моли коленопреклоненно. —
Живое воплощенье вещих снов!

Но близко пылкий сердцем юный странник —
Паломник, пилигрим ли, херувим? —
От жажды умирающий избранник.
И розы расцветают вслед за ним.

Дитя луны и озера лесного,
Он вырос в смутном шелесте берез.
И улыбалась месяца подкова,
Не ведая тоски и горьких слез.

Но как — то южный ветер, пролетая,
Целуя лебединой стаи след,
Прошелестел: «Прекрасна Русь святая.
Но для меня Египта краше нет!»

Там пирамиды.
             Сфинксы.
                        Мудрость. Сила.
Там — колыбель.
                        Начало всех начал.
Люблю широкие разливы Нила.
Угрюмое молчанье диких скал».

Дитя луны и озера лесного
Покинул край березовый.
                        Я жду
Всесильного магического слова
Едва произнесенного в бреду…

25.09.2000

Мумия

Она лежит в углу в музейном зале.
«Как сирота», — Вы про нее сказали?
Бессмертное величие — и тлен.
Все смотрят сверху — вниз. А не с колен.

Здесь фараон? В расцвете сил и славы,
Не удержавший скипетр державы?
Так жалко притулившийся в углу…
«Кощунственно! Да лучше бы в золу

В мгновенье ока разом превратиться.
Да сколько можно надо мной глумиться?!
Безбожники! Неведом кары страх!
Предайте погребенью стылый прах!»

Беспомощно лежат в музейном зале
На перепутье, словно на вокзале,
Останки фараоновы в углу
На стертом и затоптанном полу.

25.03.2000

В лесу