Светская дурь

– В заборе была дыра, или, точнейе, вокруг дыр были куски забора. Голди сосредоточил все меры безопасности на стенах и окнах дома. Во дворике все, кому не лень, могли отлить или вколоть. Короче, дыра выходила в переулок между домом Голди и следуйущим домом, за поворотом был вход в дом, где йа прожила в аду недели или месяцы. Йа не обернулась. Йа понятия не имела, где йа была и куда направлялась, за исключенийем того, что йа уходила из этого ада. У меня совсем не было денег, но, когда йа увидела свободное такси, йа сразу его остановила.

«Довези до центра, – сказала йа, – и йа тебе минет сделайу».

Парень только в изумленийи покачал головой и уйехал. Забавно, йа так долго жила в канаве, что совсем забыла, что в мире йесть люди, которыйе живут не только сексом и наркотиками. Так что мне пришлось идти, и шла йа быстро. Учитывайа то, как йа была одета, йа ни в койем случае не могла останавливаться на углах, чтобы местныйе уличныйе шлюхи не разбили мне башку. Именно с этого начался предыдущий виток мойего жалкого существованийа.

Йа решила, что мне нужно пальто. Йа замерзла и выглядела до ужаса подозрительно в своем наряде шлюхи, и мне больше всего на свете нужно было прекраснойе длиннойе пальто. Ну, на этом мойа историйа пока что закончена. Потому что, йесли идти достаточно долго по любому большому городу, рано или поздно попадешь на главную улицу, и, йесли окажешься среди ряда магазинов с кебабами, сари и разной мелочовкой, обязательно найдешь магазин «Оксфам», или что-нибудь типа того. Забавно, магазины благотворительности всегда находятся на самых бедных улицах. Аренда дешевайа, полно людей нуждайется в одежде из секонда. Забавно, мне всегда казалось очень странным, что именно бедныйе люди должны держать благотворительныйе магазины… Короче, йа без гроша в кармане, и мне до смерти нужна приличнайа одежка, и, йесли вы ничего мне не дадите, мне придется просто схватить что-нибудь и убежать, потому что день клонится к вечеру, а йа не могу пережить ночь на улице в одном топе. Ну, так что скажете?

Разумеется, после такой истории мужчина дал Джесси пальто, носки и ботинки, джемпер и пять фунтов из собственного кармана.

Газетный архив, Колиндэйл

Библиотекарь нагнулся над микроафишей.

– Все скоро уничтожат и переведут в цифровой формат. Вся библиотека может загореться от одной спички. И во мне необходимость отпадет, наверное. Вы сможете получить все, что необходимо, прямо по мобильному телефону.

– Да, вы правы.

Библиотекарь изучал экран.

– Вы не знаете имени этого лектора, сэр?

– Нет, только имя девушки: Саманта Спенсер.

– Ну, если это был скандал между студенткой и преподавателем, то сомневаюсь, что имя девушки будет упомянуто. Они могут выставить в чем мать родила любого бедного парня, натвори он чего или нет, а его обвинительница спрячется под маской анонимности.

– Попробуйте пару ключевых слов. Например, «скандал», «домогательство», «отстранение», «крах».

– Я же сказал вам, сэр, это микрофильм, а не компьютерная база. Нельзя просто взять и нажать кнопку поиска. В то время «Кембридж ивнинг ньюс» в цифровом варианте не существовала. Боюсь, придется полагаться только на глаза.

Медленно проходили минуты, библиотекарь проматывал микрофильм.

– А, вот что-то. Первая полоса. Ну, секс ведь всегда на первой полосе, правда? Февраль девяносто девятого. «Крах многообещающей карьеры… Политология и современная история». Кажется, это тот, кого вы ищете.

Библиотекарь указал на нужные страницы на экране, и Питер начал читать грустную историю сорокатрехлетнего лектора, который спал со студенткой и заплатил за это очень высокую цену.

«Девушка (19), имя которой не называется, обратилась с жалобой в университетский сенат по поводу постоянных и неспровоцированных сексуальных домогательств. Гордон Кройзер (43), профессор политологии и современной истории, не отрицал, что вступал со студенткой в половой контакт более одного раза, но решительно отказывался признавать это актом насилия, утверждая, что связь проходила по взаимному согласию».

Имя девушки не было названо, но достопочтенный Питер Педжет, член парламента, знал его. В этом он был абсолютно уверен.