Свежий ветер (СИ)

Я уселась на мягкое кресло, сложив ногу на ногу, и включила свет, отрегулировав его таким образом, чтобы хоть что-то видеть и не тревожить при этом Кайдена. Как обычно, на экране отобразился длинный список непрочитанных сообщений, и, судя по заголовкам, большинство из них содержали мольбы о помощи, запросы информации и тому подобное, однако несколько писем сразу привлекли мое внимание.

В заголовке первого из них стояло просто «Джене». Автором была некая Джессика Фром, и это имя я видела впервые. Не раз со мной пытались связаться простые граждане, но никогда прежде они не называли меня по имени. Заинтригованная, я открыла письмо и бегло просмотрела его, а затем, приоткрыв рот от удивления, перечитала текст снова, более внимательно.

«Джене.

Папа помог написать мне это письмо, потому что я хотела поблагодарить вас за то, что спасли меня от «Цербера», когда они напали на наш дом. Вы и остальные солдаты были такими храбрыми! Сейчас мы все в безопасности, и я надеюсь, что и вам ничего не грозит. Я надеюсь, что вы сумеете победить Жнецов, и мы все сможем вернуться домой. Я молюсь за вас каждый вечер и хочу верить, что это поможет.

Джес».

Отчего-то засвербело в носу, и я прикусила губу. Это та девочка – та самая, которую я спасла, буквально вырвав из лап «Цербера» и отнеся в безопасность. Если бы она оказалась здесь и стала свидетелем того, какую истерику я закатила при мысли о том, что кто-то победил меня, то наверняка бы смерила меня своим подозрительным и хмурым взглядом и сказала бы какую-нибудь мудрость шестилетнего ребенка. Что-нибудь о том, что всегда надо стараться изо всех сил, даже если удача отвернулась от тебя, или что сделанного не воротишь. Я сражалась и за нее тоже. Я сражалась за них всех, и пусть мне не запомнить их лиц, я знала, что они все надеялись и молились за наш успех. Возможно, молитвы в нашей ситуации и абсолютно бесполезны, но я бы не отказалась от божественного вмешательства. Печально улыбнувшись, я сохранила письмо на случай, если когда-то буду чувствовать себя еще хуже, чем сейчас.

Следующее привлекшее мое внимание письмо было от Андерсена – он написал его поле того, как Аленко отчитался перед ним по итогам сегодняшней миссии. Связь с Землей была очень ненадежна, и в целях экономии ресурсов пропускались только самые важные сообщения. Тот факт, что Андерсен все же написал мне это письмо, означал, что он точно знает, через что я сегодня прошла, и как это на меня повлияло. Я не смогла решить, трогает ли меня это или заставляет устыдиться. Читая его краткое послание, я почувствовала себя так, словно мне снова было двадцать два, а он кричал на меня, пытаясь вбить в мою глупую голову истину, а затем заставил сделать упражнение на пресс столько раз, сколько обычному человеку не под силу.

«Забудь об этом и возвращайся в строй, - писал он. – Все мы рано или поздно терпим поражение, но не смей жалеть себя по этому поводу. Я серьезно, Шепард, не смей. Это только на руку врагам, а тебе и без того есть чем заняться. Закончи это задание и прикончи его. Я рассчитываю на тебя».

Я вспомнила момент расставания с родной планетой, как я крикнула ему, что вернусь назад и приведу с собой всех, кого только смогу. Тогда я верила в свои слова. Верила я в них и сейчас. Я представляла себе, что приведенный мною флот затмит небо своим числом, и усталые солдаты поднимут головы, окрыленные новой надеждой. Они будут знать, что вернулась коммандер Шепард, и что у нее есть план. И пусть плана у меня пока не было, зато была армада, а это немало.

Некоторое время я пыталась решить, открывать ли письмо от высшего командования азари об эвакуации Тессии. Я не понимала, зачем они написали мне об этом – разве что им снова требуется моя помощь – вряд ли я сумею нанести еще больший вред. Но я начала ощущать действие таблеток, делающих меня безмятежной и свободной ото всех проблем, полной оптимизма. Я даже подумала, что сообщение может содержать хорошие новости.

Я ошиблась.

После прочтения мои пальцы, сжимавшие край стола, побелели от напряжения. Это письмо пришло вовсе не от азари, а от гребаного сукина сына – этой крысы Кай Лена. После всего, что натворил, он посмел насмехаться надо мной, тем самым буквально проворачивая лезвие ножа в нанесенной ране.

«Тебе не хватило сил остановить меня, - прочла я, - и теперь целая планета гибнет из-за того, что ты оказалась недостаточно хороша».

Всего несколько часов назад эти строки заставили бы меня в ярости швырнуть прочь консоль, свернуться в комочек и страдать от стыда и гнева, проклиная тот день, когда этот кусок дерьма появился на свет. Но теперь, после приема снотворного, я ощущала полнейшее спокойствие. Вместо того, чтобы разозлиться, как он несомненно того хотел, я вспомнила слова человека, так многому научившего меня в «Красных»: ты не сможешь обвести вокруг пальца честного человека – тебя всегда будут подстерегать подводные камни; но если человек достаточно заносчив, чтобы насмехаться над тобой, он будет достаточно заносчив, чтобы вовремя не заметить твою ответную атаку.