Свежий ветер (СИ)

После событий на Тессии нам была нужна победа, так что при возникновении первой же зацепки «Нормандия» в считанные минуты взяла курс на Горизонт, а Шепард, Трейнор и СУЗИ приступили к разработке плана. Мы просто не могли позволить себе задержку, а по взгляду Джены я понял, что ей не терпится лично прикончить Кай Лена за то, что он сделал. Да, у него было преимущество во времени, но шанс, что мы все же найдем его, еще оставался.

Приземлившись, мы оставили Джеймса у челнока, а сами двинулись вперед. То, что мы нашли, показалось… неправдоподобным. Вокруг нас происходило столько всего, о чем мы даже не имели понятия, но наконец-то действия «Цербера» стали обретать некую извращенную логику. До этого дня нам попадались крупицы информации, которые следовало бы складывать вместе, чтобы разгадать план Призрака, но мы и представить не могли, как далеко он зайдет. Мы должны были догадаться раньше, должны были предотвратить это, но все происходило у нас за спиной. По крайней мере сейчас в наших силах было положить этому конец. Жнецы позаботятся об остатках этого комплекса. Как сказал Гаррус, пришло время им начать убивать друг друга и облегчить нам задачу.

Разумеется, Кай Лена уже и след простыл, однако мы успели спасти Миранду, и я отлично знал, насколько ценным союзником она являлась, особенно в борьбе с «Цербером». Ей были известны все их слабости, их стратегии и методы – все. С помощью ее знаний и СУЗИ у нас появился шанс прикончить «Цербер» раз и навсегда. Факт, что и в самой организации все было не так уж радужно, только играл нам на руку.

Непривычно было видеть ситуацию изнутри. По обрывкам видеозаписей с Призраком и Генри Лоусоном мы поняли, что проект, над которым они работали, вышел из-под их контроля. «Цербер» всегда добивался результата силой, буквально подминая под себя неприятеля, но, как заметила Джена, на этот раз они чересчур близко подобрались к врагу.

Они шли по пути Сарена, который до конца верил, что все знает и понимает лучше других, что может спасти мир в одиночку, когда на деле был слишком упрямым, чтобы трезво оценить ситуацию. Его целеустремленность превратилась в отчаянность, направив по темному, опасному пути. Неважно, чем руководствовался Призрак изначально, сейчас он представлял собой психически неуравновешенную личность, а «Цербер» слепо следовал за ним. На брифинге после операции на Горизонте, твердо глядя прямо перед собой, Шепард заявила, что усмирить бешеную собаку можно лишь одним способом.

И теперь мы занимались разработкой плана, обещающего стать кульминацией всего, через что нам только пришлось пройти с того дня, когда Шепард активировала маяк на Иден Прайме. Потраченные силы, боль и потери окажутся наконец оправданными, если только нам удастся задуманное. Штурм главной базы «Цербера». На этот раз мы собирались сделать первый шаг, уничтожить их и занять место во главе флота, с помощью которого освободим Землю и всю остальную галактику. Нужды в этом отклонении от главного курса вообще не должно было возникнуть, люди, управляющие «Цербером», должны были лучше понимать, к чему могут привести их эксперименты. К счастью, Джена была хороша в том, что касается полного уничтожения, а именно это от нас и требовалось.

До прибытия к пункту назначения оставалось совсем немного, и, казалось, каждый на борту корабля понимал, как дороги эти часы. Мы знали, что ожидает нас впереди.

Я хотел провести это время с Дженой, наслаждаясь тем, что мы имели, что смогли вернуть, и продолжая лгать друг другу, что все будет хорошо и мы все останемся в живых, несмотря на окружавшие нас со всех сторон смерть и разрушение.

Порой я видел, как на нее влияет бремя командования, тяжесть понимания, что именно стоит на кону. Об этом говорили плотно сжатые губы и затаившаяся в глазах печаль, не исчезавшая, даже когда Джена улыбалась мне и соглашалась с тем, что «Цербер» и даже Жнецы не ровня нам, и что мы обязательно победим.

Все это было просто нечестно. Я и прежде влюблялся, но никогда так. И теперь, когда я наконец-то нашел ее – ту самую, единственную – то, что она оказалась коммандером Шепард, женщиной, чья жизнь полна горя и боли, представлялось мне совершенно несправедливым. Конечно же, я мог попытаться защитить ее, возможно, даже взять на себя часть ее ноши, но… я понимал, что рано или поздно придет время, когда мне придется отпустить ее, позволить самой исполнить свое предназначение, решить проблему, которую не в состоянии решить никто другой.

После всего, через что она прошла, галактика снова просила от нее невозможного. Джена уже так многим пожертвовала, но всегда найдется кто-то, кто попросит от нее еще большего. Однако мое мнение о том, насколько несправедливой была ее жизнь, не отменяло необходимости всего того, что Шепард делала, а мне оставалось лишь стараться хоть как-то облегчить ее участь.