Свежий ветер (СИ)

Это не помогало. Ничего из этого не помогало. Я прижимала ладони к лицу – мокрому и раскрасневшемуся - и больше не пыталась остановить слезы.

************

Несколько дней спустя меня наконец пустили в спортзал. Одну его стену занимало огромное окно, и я знала, что несколько пар глаз наблюдают за моими первыми попытками пробежаться с того дня, как я свалилась с кровати, будто новорожденный жеребенок. От врачей я получила четкие указания насчет того, какие именно нагрузки мне позволялись, и поначалу намеревалась послать эти советы к черту, однако, приступив к тренировке, осознала, что мое тело все еще слишком слабо, и даже незначительное напряжение отдается болью в мышцах, а потому вернулась к рекомендациям.

Однажды, упражняясь на беговой дорожке, я заметила мать Кайдена на улице. Она тоже увидела меня, тепло улыбнулась и помахала рукой, словно мы были старыми подругами. После тренировки я собиралась разузнать, что она делала здесь, но Лорен нашла меня первой. Она объяснила, что вместо того, чтобы постоянно сидеть у постели сына, решила предложить медцентру свою помощь. Оказалось, что когда-то она училась на полевого врача, но после рождения Кайдена в двадцать лет переквалифицировалась в медсестру для работы в учреждениях, подобных этому, чтобы помогать солдатам, застрявшим между жизнью и смертью, с отсутствующими конечностями и шрамами куда глубже, нежели те, что оставались на коже. Неудивительно, что она так смотрела на меня: с пониманием, сопереживанием и сочувствием, ведь за ними стояли годы заботы о старых вояках, которым нечего было дать в ответ на ее тепло. Неудивительно, что вместе со своим мужем-военным они вырастили сына, воплощавшего в себе все качества, которыми полагается обладать герою.

Неудивительно, что она гораздо лучше справлялась с болью – она столько раз сталкивалась с этим в прошлом.

Мне вдруг захотелось рассказать ей про нас с Кайденом, объяснить, как мы снова нашли друг друга вопреки всему, как я любила его больше всего на свете. Но я знала, что не произнесу ни слова, так что не стала даже пытаться – без Кайдена, который придал бы моему рассказу осмысленность и реальность, я походила бы на тронувшуюся умом. То, что его мать – самая потрясающая женщина во вселенной, не помогало. Встреча с ней только заставила меня тосковать по жизни, которой у меня никогда не было, где нас познакомил бы именно Кайден с этой своей ухмылкой, говорящей, что он считает меня идеальной и ему плевать на мнения остальных. В той жизни у меня была бы возможность иметь настоящую семью. Стабильность. Защищенность. Интересно, как бы он представил меня? «Подружка» звучало абсолютно не к месту, учитывая то, кем мы являлись друг для друга. Являлись…

Глядя на эту женщину, я вдруг осознала, что ее муж, с которым она прожила тридцать пять лет, погиб несколько месяцев назад, а единственный сын лежал в больнице без сознания, и шансы на то, что он когда-либо откроет глаза, были крайне невелики. Каким-то образом мне казалось неправильным сообщать ей, что я тоже имела право разделить ее горе, потому что была влюблена в ее сына. С другой стороны, я никогда не знала, что же на самом деле правильно.

Прежде чем отправиться на дежурство, Лорен сказала, что время и правда лучший лекарь и что я должна дать ему возможность сделать свое дело. Я не была уверена, имела ли она в виду меня или Кайдена, но она говорила от чистого сердца. Затем она коснулась моего плеча, передав частичку простого человеческого тепла, и ушла.

Вместо того, чтобы вновь погрузиться в себя, как мне того хотелось, или отправиться к Кайдену и смотреть на его безжизненное тело, я сделала то, что, как знала, должна была сделать – отправилась на поиски человека, который вернул бы мне почву под ногами.

Несколько дней назад меня навещал Гаррус – просто хотел попрощаться, прежде чем покинуть Землю вместе со своим народом. Радость от встречи была приправлена горечью пережитого. Это была не та триумфальная победа, на которую мы надеялись, по крайней мере, не для нас. К тому моменту, как Горн нанес удар, Гаррус уже пребывал в бессознательном состоянии. Ни ему, ни мне не удалось ощутить эйфорию победы, поучаствовать во всеобщих празднованиях – мы пропустили все те моменты, которые заставляют жизнь казаться прекрасной. Для нас окончание войны стало началом депрессии, но Гаррус все же нашел себе новую цель – он залечил поврежденные ноги, собрал весь турианский флот воедино и вместе с Примархом покинул Землю, направляясь назад на Палавен. Без ретрансляторов это путешествие займет не менее месяца, но впереди их ждала родная планета. Да, ему было ради чего жить дальше.